— А колодец и правда исполняет желания? — словно невзначай поинтересовалась я.
— Дочь моя, вы же добрая христианка! Не стоит верить в такую ересь, — пожурил меня отец Ансельм, после чего с беспокойством уловил блеск любопытства в моих глазах.
— Ради Всевышнего, только не стоит вам туда ехать! Если на дороге, когда граф отобрал ваши рисунки, правда закона была на вашей стороне, то там этого не будет. Он возымеет полное право спустить на вас собак!
— Я не горю желанием вновь встречаться с этим ужасным человеком, — хмыкнула я, уклонившись от прямого ответа священнику, так как не хотела лгать служителю Господа.
— Отчасти в этом виновны обстоятельства… Всё же судьба была несправедлива к нему, — несколько отрешённо произнёс он, глядя в сторону.
Я хотела побольше расспросить о графе святого отца, но он нарочито сделал вид, что не расслышал моего вопроса. Оставив церковь, я спешно направилась в поместье дяди, раздумывая над повествованием священника.
Когда мы прибыли домой, то я увидела, что дядя со слугами собирается куда-то отъехать.
— О, дорогая! А я уже хотел за тобой послать… Барон д’Оди пригласил меня на охоту. Такой юной барышне будет скучно с нами, стариками, так что я решил поехать один.
Я понимающе кивнула. Густав д’Оди был другом дяди, и жил в одиночестве. Все его развлечения, как у заскучавших господ, крутились возле вина и охоты. В женском обществе он сильно робел, начинал заикаться, поэтому старательно его избегал. В отличии от соседа-графа, он не пугал людей, а тихо-мирно спивался, вспоминая былые похождения.
— Удачной охоты, дядюшка, — жизнерадостно сказала я месье де Бельфору.
Тот благодарно кивнул мне.
— С тобой остается месье Терри. Если случится нечто срочное — посылай за мной к барону.
После этих слов, крепко поцеловав меня в щёку, дядя умчался с сопровождающими, взметая в воздух снежные хлопья.
— Сударыня, вам лучше зайти в дом, начинаются Великие холода, — пробормотал Жиль, стоявший рядом со мной.
— А что это, Великие холода? — спросила я, глядя всадникам вслед.
— О… Это череда дней, когда птицы замерзают в полёте, а снежные бури случаются каждые три часа. По всем приметам зима в этом году будет лютая.
Зайдя в дом, я некоторое время сомневалась в своих действиях, бесцельно бродя по комнатам. Я напряжённо раздумывала о последствиях, однако, всё-таки, решившись, отправилась к себе в комнату. Там я поддела несколько тёплых юбок и выбрала платье из шерстяного английского сукна. Накидку, что была в два раза больше моего размера, я позаимствовала из гардероба покойной тётушки. Прихватив пару монеток из шкатулки, я положила их в мешочек, прикреплённый к поясу платья. Папка без рисунков, но с чистой бумагой, также не осталась пролёживать без дела. Жиль вытаращил на меня глаза, когда я велела оседлать Данаю, а ему сопровождать меня.