— Дом-то у него был. Но он устал от людей. Видимо, пещер рядом не было, и он выбрал простую бочку. Там он сидел, чтобы не видеть тех, кто ему надоел. Он считал себя выше, чем они…
— Прям, как месье граф, — заметил Рауль, — Он всё время проводит в библиотеке или в своём кабинете.
— Тебе, наверное, хотелось, чтобы месье больше с тобой общался и играл? — спросила я.
— Да нет, не очень, — скривился мальчик, — Я как-то попросил его поиграть со мной в мяч. Он пару раз подкинул его, и забросил в кусты боярышника. Риммо пришлось долго его искать там, — пояснил Рауль.
— Риммо? Какое странное имя. А кто это?
— Слуга. Он всё время рассказывает графу обо всём, — пояснил малыш.
Позже я узнала, что слугу звали Гримо и он был приставлен к графу де Ла Фер ещё в юном возрасте.
Вскоре, к неудовольствию лекаря и радости Рауля, было решено отсрочить отбытие мальчика в замок — был большой шанс простыть на морозном воздухе ещё больше. Месье Жаме даже ради большого праздника не рискнул вывести подопечного графа на воздух. Поэтому Рауль встречал Рождество у нас. Он был безумно рад вороху подарков, которые я купила в нашем городке. Это были простые игрушки из лавки: солдатики, мячик, фигурки разных зверей и птиц, дудочка и свистульки, игрушечная деревянная сабля и такие же, не совсем казистые, из дерева, маленькие пистоли. Так же я купила два недорогих кулона. Они были сделаны из простого железа, но внутри каждого был отлит маленький ангел.
— Один тебе, а второй мне, — сказала я, повесив кулон на шею мальчика, — В память о нашей встрече.
— Ангел, я тебя всегда буду помнить, — прошептал Рауль.
В тот же день от графа прибыл Гримо. Это был суховатый человек среднего роста. С блеклыми глазами и светлыми с проседью волосами. Мне так и не удалось определить его возраст. Но скорее всего ему было уже за сорок и далее. Одет он был во всё чёрное. Только пряжки на ремешках сапог были посеребрёнными. Он руководил группой другой прислуги, которая занесла подарки в холл. Большие букеты роз белого и бледно-розового цветов, огромная корзина с фруктами и сладостями… Мне же была преподнесена шкатулка, где лежало роскошное золотое колье, инкрустированное сапфирами. Моему дяде был подарен красивый, расшитый кисет и табакерка из слоновой кости.
— Пожалуй, это излишне, — для приличия пробормотал дядя, глядя, как слуги поставили корзину передо мной.
В это время Гримо низко поклонился мне и передал письмо, держа его осторожно, словно реликвию. Дядя удивлённо взглянул на это. Я пожала плечами и, открыв письмо, бегло его прочла. Помимо традиционных официальных поздравлений с праздником и благодарностью за помощь Раулю, шла просьба принять сии дары: «Мадемуазель, если вы отправите эти подарки назад, раздадите бедным или же выбросите, то, будьте уверены, я сожгу содержимое папки, которую получил при первой нашей встрече. Сожгу там же, в вашем присутствии. Месье Гримо уполномочен удостовериться, что вы приняли и использовали эти подарки. Он предоставит мне об этом полный отчёт. Так же прошу вас, не посылать никаких подарков в ответ. Один для себя я уже выбрал, и вскоре его получу…» Закончив, мы встретились с дядей взглядами, полными непонимания.