Дернулась, попыталась даже вскочить на ноги, но чуть не упала, Эйрик подхватил ее.
— Ивен… — услышала, но это уже отец.
Вздрогнула, тряхнула головой, изо всех сил стараясь прийти в себя. Села… Или, скорее, отползла в сторону и села рядом. Подальше от Эйрика. Хоть немного подальше, не касаясь его. Даже не потому, что его прикосновение было неприятно… может, даже наоборот… но отец был рядом.
— Ив, милая, как ты?
Она всхлипнула.
Отец все так же лежал на кровати, лицо его было бледным и осунувшимся, но главное — он был жив.
— Хорошо. Все хорошо, папа… — хотелось плакать. Она так волновалась эти дни, столько всего успела передумать, что теперь даже просто видеть его — было счастье.
Голова кружилась, и от каждого движения темнело в глазах. Но Ивен все равно села поближе к отцу, потрогала лоб — холодный, мокрый… Ничего… Глубокие раны на руке затянулись, и даже к коже понемногу начал возвращаться здоровый цвет. Пальцы не шевелились, но, может быть, нужно время. Все будет хорошо. Теперь — обязательно.
— Все хорошо, милая. Я так волновался за тебя…
Ивен плакала, слезы ручьями катились по ее щекам.
За спиной медленно, неуверенно, поднялся на ноги Эйрик.
— Я пойду, ладно? — сказал он. — Еще посижу немного за дверью, ты зови, если что. Если уйду уже — там слуги, я скажу, чтоб были рядом. Не волнуйся.
Ивен кивнула.
— Спасибо тебе, — сказала тихо.
Успела заметить, с какой ненавистью отец смотрит на Эйрика.
Заметить, как Эйрик, шатаясь, идет к двери, как хватается за нее, стараясь не упасть. Как тяжело дышит. Она ведь вытянула из него все. И даже больше. За два раза. Да, она и в первый раз думала, что взяла многовато, теперь ему так сложно будет восстановить силы, и мало ли что… И он будет злиться на нее. Но потом, когда взялась лечить раны, поняла, что не хватает. Ни этих новых, ни собственных сил. И если не закончить сейчас, то все может быть вообще напрасно. Разрыдалась от собственной беспомощности прямо у постели отца. А потом Эйрик буквально упал рядом с ней, обнял, взял ее за руку. «Давай, — сказал так уверенно. — Ты же можешь взять еще? Тебе не хватило. Я же вижу. Ты давай, не бойся». Он обнимал ее… Что ей оставалось?
Она почти слышала, или, скорее, чувствовала, как за дверью он споткнулся, едва не упал, сполз по стенке на пол.
Ничего, это пройдет все. Нужно только время… Он очень крепкий, главное, чтобы выдержало сердце.
Все пройдет…
— Он заставил тебя вернуться сюда? — тихо сказал отец. — Что он сделал с тобой, милая?
— Он ничего не сделал мне, папа. Он не такой плохой человек, правда…