Я уверен, что никто из министров, за исключением лорда Батхерста, не дал бы своего согласия на этот последний акт тирании. Его неодолимая страсть к секретности свидетельствует о том, что он боится того, что его поведение станет известным даже самим министрам. Вместо всей этой мистики и шпионажа им бы лучше обращаться со мной так, чтобы они не опасались каких-либо разоблачений. Вспомните о том, что я говорил вам, когда этот губернатор сообщил мне в присутствии адмирала, что все наши жалобы будут в письменном виде отправляться в Англию, и он сам будет способствовать тому, чтобы их публиковали в газетах. Вы же видите теперь, что он охвачен страхом и весь дрожит от одной только мысли, как бы письмо Монтолона не оказалось в Англии.
Они в Англии заявляют во всеуслышание, что готовы удовлетворить все мои запросы, и действительно они выслали немало вещей. Затем появляется этот человек, всё сокращает, вынуждает меня продать моё столовое серебро, чтобы купить предметы первой необходимости, которые он при поставках в Лонгвуд или целиком отвергает, или посылает в столь малом количестве, что их оказывается совершенно недостаточно. Вводит ежедневно новые и произвольные ограничения, оскорбляет меня и моих соратников, и заканчивает всё это попыткой лишить меня свободы слова, после чего имеет наглость писать, что он ничего не изменял. Он заявляет, что если посторонние люди приезжают в Лонгвуд, чтобы нанести мне визит, то они не могут говорить ни с кем из моей свиты, и требует, чтобы они были представлены мне им самим. Если мой сын приедет на остров и потребуется, чтобы он был представлен губернатором, то я не встречусь с собственным сыном.
Вы знаете, — продолжал Наполеон, — что для меня принимать посторонних лиц, приезжавших в Лонгвуд, значило бы скорее беспокойство, чем удовольствие; некоторые из этих лиц приезжали лишь для того, чтобы поглазеть на меня как на любопытное животное; но всё же для меня было утешением иметь право видеть их, если мне хотелось этого».
Осмотрел его десны, которые оказались мягкими, бескровными, но кровоточили при малейшем нажатии. Рекомендовал ему в большем количестве, чем обычно, потреблять овощи, окисленные продукты, полоскать полость рта кислотой и заниматься физическими упражнениями.
14 октября. Присланная губернатором в Лонгвуд официальная бумага, содержавшая предложение французам подтвердить своё согласие подчиняться как существующим, так и будущим ограничениям, была подписана всем персоналом Лонгвуда и затем отправлена сэру Хадсону Лоу. Французы внесли в текст документа единственное изменение, а именно, вместо «Наполеон Бонапарт» они вписали «император Наполеон».