Она никогда не плакала. Почему она плачет?
— Мама! — закричал я, но со всхлипом, она отвернулась спиной.
Он крепко стянул меня ремнем на заднем сиденье машины. Я боролся с ремнем, я не хотел ехать в церковь.
В голове пульсировало. В конце концов я перестал дергаться. Я не мог выбраться, и он меня не отпустит. Потому что во мне жило зло. Потому что пламя текло по моим венам.
Подняв ладонь, я прижал пальцы к коже и начал вонзать в нее ногти. Я думал об огне, пламени. Об их цвете — оранжевом и желтом. Об их тепле. Но не мог видеть пламя в венах моего запястья. Они выглядели нормальными. Но не были таковыми. Он сказал, что поэтому я не понимал, чего люди хотели от меня. Потому что зло привнесло огонь в мою кровь.
Я понимал, что был другим. Знал, что не понимал того, что люди от меня хотели. Знал, что неправильно реагировал на некоторые слова людей. Вот поэтому я больше ни с кем не разговаривал. Вот поэтому у меня не было друзей. Вот поэтому не отвечал на вопросы людей. Потому что знал, что сделаю это неправильно. Я не знал, какие давать ответы. И люди злились на меня. Плакали. Уходили. Оставляли меня одного, а я не понимал, что сделал не так.
И некоторые люди смеялись надо мной, что было самым худшим. Они показывали пальцем, смеялись и называли меня «отсталым».
После этого я грустил. Их слова расстраивали меня. И я лежал без сна, думая об их лицах, когда они смеются.
Чем больше я думал о реакции людей на меня, тем сильнее вдавливал ногти в плоть. Опустив взгляд, я увидел, что кровь начала вытекать из вен. Я зашипел из-за укола боли, но затем тепло наполнило мое тело. Потому что невидимое пламя, адский огонь, живущий в моем теле, выходил из него.
И он сказал, что с уходом пламени, я смогу быть нормальным. Я исправлюсь.
Машина остановилась, и я выглянул в окно. Мы были на тихой деревенской дороге. Сбоку дороги было небольшое белое здание — наша церковь.
Мне было трудно дышать, грудь сдавило, когда я смотрел на церковь. Затем дверь открылась, и пастор Хьюз вышел оттуда с старейшиной Полом. Они были крупными мужчинами и пугали меня. Они держали змей в церкви. Давали людям пить яд, чтобы проверить их веру.
Я наблюдал, как он вышел из машины и подошел к мужчинам. Он провел рукой по волосам, затем посмотрел на меня и помотал головой. Я не мог слышать, о чем они говорили, но, должно быть, он рассказывал им о пламени в моей крови. Что во мне жило зло. Паникуя, я уставился на запястья. Я царапал вены, вонзая в них ногти. Но они были недостаточно острыми. Выходило мало крови.
Боковым зрением я видел, как он приближался к машине. Пастор и старейшина церкви направились обратно в здание. Он открыл пассажирскую дверь с моей стороны, расстегнул ремень и взял меня за руку, молча, вытащив из машины. Я вытянул запястья, чтобы показать ему, что хочу изгнать пламя, что мне не нужна церковь, и я могу сделать это самостоятельно. Я смогу изгнать пламя, если он позволит мне попытаться. Но он просто опустил мои руки, а затем ударил меня по затылку, отчего мои глаза зажгло от боли.