И в это время, пока глаза ещё рефлекторно жмурились от вспышки света, раздался звук выстрела. По ушам ударило сильно, я на короткое время даже оглох, кажется. И аж присел, и рюкзак выронил.
Через пару секунд глаза более-менее приспособились к свету, хотя в ушах ещё было ощущение ватных пробок. Я увидел открытую дверь в подсобку, в проёме – широкую спину Левоновича. Увидел руку с синими скрюченными пальцами – на фоне красного спортивного костюма. Услышал сквозь вату звуки пыхтения и борьбы. Краем глаза уловил движение справа – это Лесник бросился на помощь. Следом – услышал грохот падения. Это Лесник растянулся на полу, споткнувшись о коробку с товаром. Видимо, его глаза тоже ещё не привыкли к яркому свету, вот и не заметил.
Ноги сами понесли меня – к подсобке, на подмогу человеку, которого я впервые увидел меньше часа назад. Человеку, который боролся с «синяком». Но… ёлки-моталки! А чем я синяка-то?.. Ноги сами несут, а голова, оказывается, ещё и думать успевает! Огнестрельного у меня нет, мачетка «Ратибор» – на рюкзаке, а рюкзак на полу, сзади уже остался. Пока развернусь, пока достану… да я уже к подсобке ближе, и ближе меня – нет никого. Мачете не вариант, да там и размахнуться в тесноте негде. Нож! На поясе у меня «Стриж» есть! Птичка моя, иди сюда!
Рука уже сама к ножнам метнулась, кнопочку отщелкнула. Эх, что ж тебе ножны тактические не сделали, для быстрого извлечения? Кожаные ножны глубокие, пока уцепишь, да пока вытянешь «птичку из гнезда»… Но уцепил уже и вытянул, рука привычно сомкнулась на рукояти из микарты. Как же сподручней-то ухватиться мне? Молоточным или обратным? Да пофиг, не думай об этом вообще! Как в руку легло – так и легло. Думай лучше, как мимо Левоновича протиснуться, и куда ты «синего» бить будешь?
Тут повезло – обнявшаяся парочка, толстый живой и худой мертвяк, как раз в своём «танго» сделали оборот, открыв мне поле для действий. Я разглядел – «синяк» в рабочей куртке, на голову ниже и на полцентнера легче своего «партнёра». Но держит крепко, за горло и за плечо, тянет на себя, к оскаленной пасти. Левонович же обеими руками толкает от себя помповик, упирая его в горло мертвяку – будь тот живой, задушился бы давно, но мертвому до лампочки сдавленное горло.
А вот как тебе, мертвецу живому, верхний отдел позвоночника? Нужен ещё? Без атланта брыкаться сможешь, или как?
С этой мыслью – всаживаю нож, коротким ударом, в ямочку чуть ниже границы коротко стриженных волос. И не молоточным хватом, и не обратным я нож держал, оказывается, а вообще двумя руками. Лезвие скрежещет по позвонкам – нет, кажется, я не в атлант попал, а в аксис. Или – между С1 и С2.