Одет король был обычно, насколько это обычно вписывалось в антураж дворца. На нем был темный камзол с серебристыми нитями и черные, заправленные в высокие сапоги штаны. Встретишься в коридоре — и не подумаешь, что это сам правитель Света.
— Готова? — спросил он.
— Да, ваше величество — кивнула я, после чего он повернулся и предложил взять его под руку.
— Называй меня Роб. Просто Роб, — сказал он. — И на ты. Никаких величеств, светлостей и прочих формальностей. Если все девицы, которых тут собрали, узнают кто я — задушат меня в своих объятьях быстрее, чем это сделает тьма.
— Но ведь вы король…
— И потому приказываю обходиться без формальностей.
Я согласно кивнула.
Мы шли по мрачным коридорам дворца, изрисованным различными фресками и увешанным картинами. Не думала, что во дворце света окажется настолько мрачно. При самом названии этого места воображение рисовало огромные залы, роскошные сады, музыкантов с веселыми мелодиями.
Но тут было тихо. Тихо настолько, что слышался каждый шаг, и если бы какой-нибудь комар решил полакомиться моей кровушкой — мои уши издалека расслышали бы его приближение.
Мы прошли рядом с высокой дверью, на которой красовалась надпись «СветМагНадзор». А мне вспомнилась любимая считалочка Темных детей, которой мы определяли кто в наших играх будет за Свет:
Если у тебя запор
Это все СветМагНадзор!
Рот зарос у глашатая?
Виноват кто все мы знаем!
Сел пиратский трубадур
По доносу Светлых кур.
Свет достал до тошноты.
За него играешь ты!
— А откуда вы… ты взял, что я не задушу тебя в объятьях? — спросила я.
— Поверь, я много людей перевидал, мне приходилось общаться лживыми послами, шпионами, которых едва ли не с детства учили пускать пыль в глаза, прихлебателями, интриганами. При моей должности пришлось научиться хоть немного разбираться в людях.
А я и не думала, что у сил Света все настолько сложно.
— Я знаю, что ты здесь не для поиска себе супруга. Так зачем же? — спросил он и внезапно остановился, посмотрел мне в глаза.
— Я…
— Зачем ты здесь, — повторил он тихо, но от его тона мурашки пошли по коже. Звучало это как вынесение приговора.
А потом он взял меня за запястья и сильно сжал. Настолько, что показалось, будто кости вот-вот сломаются.
На миг я подумала, что это конец. Впрочем, это и был конец. Но способ сохранения в тайне своей личности у меня оставался. О нем мне поведал отец в самый последний момент перед моим отъездом.
— Ваш родовой бриллиант, — прошептала я, желая поскорее вырваться из «горячих» объятий короля.
— Воровка, значит?
Расчет был на то, что у воров в темнице и охраны куда меньше, чем у шпионов, убийц и темных магов, а у отца по его словам там был свой человек, который поможет мне в случае чего выбраться.