По этому поводу известный английский публицист Александр Верт, всю войну находившийся в Советском Союзе как корреспондент Би-би-си и газеты "Санди таймс", писал{10}:
"Повесть о том, как целые предприятия и миллионы людей были вывезены на восток, как эти предприятия были в кратчайший срок и в неслыханно трудных условиях восстановлены и как им удалось в огромной степени увеличить производство в течение 1942 года — это прежде всего повесть о невероятной человеческой стойкости".
Автор книги особо подчеркивал, что "великолепнейший организаторский подвиг" был совершен в советском государстве в самый разгар германского вторжения, когда "огромной важности промышленные районы европейской части" страны оказались захваченными врагом.
Все это правда. Тем понятнее, что такой грандиозный процесс не мог не протекать без издержек и злоупотреблений. Об этом не принято говорить вслух, хотя кое-где и отмечается, что в стране не были вовремя созданы органы, призванные непосредственно руководить перебазированием производительных сил. Признается, что эти вопросы пришлось решать уже в ходе начавшейся войны, зачастую в спешке, а порой и без учета конкретной обстановки, что не могло не повлечь за собой отрицательных последствий. Внезапность фашистской агрессии, громадные размеры развернувшегося театра военных действий, массированные удары с воздуха, артиллерийские обстрелы, превращение многих городов и сел в арену ожесточенных сражений — все это добавляло исключительных сложностей во время эвакуации, требовало от советских людей огромного физического и морального напряжения.
Вообще каждая тема имеет свой уровень запрета. Ее можно обсуждать до определенной черты, но потом мы доходим до того, что обсуждения становятся бессмысленными. За этой чертой нет места вопросам и ответам. За ней можно только чувствовать и понимать, но не разумом, а душой. Тогда внутренние ответы будут точны и понятны.
Вот так и получилось, что, пользуясь неразберихой, многие обыватели под видом ценных специалистов быстренько драпанули в безопасное место, а семьи фронтовиков с детьми и немощными стариками остались под вражеским сапогом.
А уж об эвакуации сельских хозяйств и говорить нечего. Казалось бы, кого же эвакуировать вместе с колхозами, как не главных специалистов? Но нет, главный агроном был отправлен воевать, а необразованные и не имеющие профессий чиновники, прихватив общественное стадо, технику и наличные финансы, вместе с многочисленными тетками и дядьками всех степеней родства ушли спасаться на восток. Читатель должен представлять, что это был шанс злоупотребить положением: от безвыходности, вызванной спешкой, местные власти доверяли беженцам материальные ценности и крупные суммы наличных денег, составляющих колхозную казну или кассу сельсовета, подчас под честное слово. Ведь банковская система уже не работала, а деньги надо было вывезти. В переполненной неожиданностями дороге те распоряжались деньгами по своему усмотрению. Общественные деньги просто исчезли бесследно. Кто там тогда вел учет и контроль, в такой сумятице?!