Мелех только рассмеялся, выталкивая Эльвиру за ворота.
Пронаблюдавшая разыгравшуюся сцену Маша подошла к Виталию и удивленно спросила:
— Что происходит?
— Нормально все. Вот и на нашего Бульдога нашлась своя Каштанка. Нервы ему мотает. А я думал, что у него нервов нет.
— Пусть мотает. А то ишь какой самоуверенный.
— Нормально он уверенный, — засмеялся Бажин.
— Элька мотать нервы умеет профессионально. Но только пока не влюбится. Как влюбится, становится белой и пушистой. И вот я даже не знаю, что лучше: чтобы она ему нервы мотала или чтобы распушистилась.
— Прям дилемма. Ты же спать ушла. Чего до сих пор бродишь?
— Я за тобой.
— Маня, я уже все сделал, отработал на девять месяцев, брачная ночь тебе все равно не светит. Можно я в свою медовую неделю буду просто пить?
— Нет, нельзя. Я без тебя не могу заснуть.
— Вот так. Только недавно замуж вышла, уже веревки из меня вьешь. Пойдем.
Бажин поднялся, Машка обхватила его за талию — они лениво и довольно поплелись в спальню.
— Я рожать боюсь, — вдруг сказала Мария, остановившись на первых ступеньках лестницы.
— Спокойно, папа рядом. Родим. Только не сегодня.
— Не смейся, я серьезно говорю. Что-то всякие мысли плохие в голову лезут.
— Это от безделья. Надо срочно тебя чем-то занять.
— Виталя! — снова одернула мужа.
Бажин вздохнул:
— Маня, это гормоны. Все пройдет. Не надо думать о плохом. Когда подойдет время, ты уже ничего не будешь бояться.
Как и говорил Виталий, со временем страхи действительно рассеялись, заменяясь другим чувством, — острым желанием родить и поскорее взять свою кроху на руки.
Это первые месяцы тянулись долго. Каждый денек Машка считала, отслеживая изменения, происходящие с ней и ребенком. А потом недели понеслись, месяцы… Малыш рос и уже во всю толкался, чувствовалось, то ручкой, то ножкой. Бажин счастлив был, видя, как сын на него реагирует, и Маша верила, что малой понимает, кто с ним говорит: голос узнает, прикосновения.
Сына решили назвать Андрюшей. Сначала долго спорили, Виталий хотел в честь отца, но Маша не соглашалась. Имя хорошее, а вот судьба не очень. Что-то противилось внутри, боялась повторения. Не смог Виталя ее убедить в обратном, потом отступил и сказал: «Тогда Андреем будет.
Чтобы ни тебе, ни мне». Маша про себя назвала и позвала сыночка, поняла, что звучит, и согласилась. И действительно звучало, и споров между родителями по поводу имени больше не возникало.
До родов остались считанные дни. Все в доме было готово к появлению малыша. У Машки телефон не замолкал: то мать трезвонила, то Эля.
Беспокоились, переживали. Поневоле себя центром вселенной почувствуешь.