— Кто это не боится гулять по ночам? — нарочито хриплым голосом спросил кто-то из подростков, преградивших нам путь.
Чувствую, как Гулькина рука напряглась. «На освещении наши власти в этом районе экономят, больше чем у нас в поселке», — отметил, как только мы свернули с главной улицы района. Изредка освещались только перекрестки. Гулькин двор тоже не освещался. Раздолье для «гопников».
Стою, жду продолжения. Главного, среди пятерых вроде бы вычислил. Он же — самый любопытный и на удивление самый низкорослый и щуплый.
— Ну-ка, засвети, кого мы встретили? — командует дохляк.
«Имени или клички не называет. Значит, соображает», — мысленно отмечаю.
Вспыхивает спичка над головами лихой пятерки.
— Гулька, ты? — удивляется почему-то главарь. — А кто это с тобой? Что-то знакомое, — интересуется уже другим тоном без угрозы и глумления. — А! Приятно провести время. Осторожнее будьте. У нас говорят, жулье прохода не дает приличным людям, — сообщает и хмыкает. — Пошли ребята! — командует своим.
Пятерка обходит нас и исчезает в темноте.
— Пойдем? Показывай свой подъезд, — предлагаю. — Где у вас тут целуются? — интересуюсь.
Гулька хихикает. Потом спрашивает:
— Ты совсем не испугался?
— Испугался, за тебя, — признаюсь.
Почувствовал, что Гулька смотрит на меня и улыбается. Потом признается:
— Меня бы они не тронули. Я сначала испугалась, пока их не узнала. Это Храп был со своими. Стараются быть похожими на бандитов, а так обычные ребята. Тебя со мной тоже бы не тронули. Знают, что если я пожалуюсь братьям, то им плохо будет. Вот на обратном пути могли бы прицепиться, если бы сейчас не узнали. Говорю же, что ты в городе популярен. Даже наши хулиганы тебя знают. А ты их? — спрашивает.
— Я даже их лиц не рассмотрел, — признаюсь.
— Значит, ты тоже хулиган и по ночам к прохожим пристаешь, раз тебя знают и боятся? — смеется.
— Я белый и пушистый, как наши поселковые ребята. Пою и танцую. А еще крестиком вышивать могу и на машинке тоже…, — голосом Табакова-Матроскина сообщаю. — Кроме этого на досуге соблазняю красивых девчонок.
Притягиваю ее к себе и целую в щеку. Гулька радостно заливается смехом.
— Мне показалось, что Храп удивился, увидев тебя с парнем, — пытаюсь выяснить, заинтересовавший меня момент.
— Ты первый, кто провожает меня после танцев. Обычно я с девчонками хожу, — непринужденно признается. — Вот мой подъезд. Целуются у нас везде. Ты не торопишься? Мне надо подняться к себе, предупредить маму, что пришла, а то она спать не ляжет, пока не вернусь, — сообщает. — Подождешь?
— Готов ждать тебя всю жизнь, — обещаю, располагаясь на приподъездной лавочке. — Показывай, свое окно. Если не выйдешь, буду петь до утра баркаролу на весь двор.