— Ты знаешь зачем я пришла. Не пожелать тебе спокойной ночи.
— Конечно, нет, — улыбнулся он, — разве от тебя можно дождаться доброго слова.
— Ты знаешь, что меня интересует.
— Знаю. — Он закинул руки за голову, все еще смотря на нее и от этого нахального взгляда Оливия ощутила неловкость. Что она вообще здесь делает? Можно было и подождать часа четыре.
— Я жду, — просто сказала она, потупив свой взгляд в пол. Все еще оставалась надежда на то, что он скажет ей заветное слово «Лондон» и она покинет эту комнату.
— У меня для тебя есть новая игра.
— Опять? — Оливия даже вздрогнула от неожиданных слов. Интересно, он придумал это на ходу или летя в Токио.
— Она не длинная. Молчать надо 40 минут.
— Всего сорок минут? — Усмехнулась девушка. Что такое сорок минут по сравнению с четырьмя часами ожидания заветного слова Лондон. — Я согласна.
— Это еще не все.
— Нет? — Вновь удивилась Оливия, — что — то может быть хуже молчания, когда я хочу говорить?
— Целых сорок минут ты будешь делать только то, что скажу я.
Видимо, есть хуже. Просто молчать ему уже мало. Он основательно решил поиздеваться над ней. Смотря на него, Оливия видела только его усмешку.
— А если я не хочу?
— Тогда будешь ждать мой ответ на свой вопрос до конца моего рабочего дня, а это еще два часа после прилета в Дубай. И того ждать тебе- шесть. Выбирай: шесть часов ожидания или сорок минут.
Конечно сорок минут. Она мысленно набрала номер мамы и радостно прокричала в телефон о том, что скоро приедет домой.
Даниэль прекрасно знал, что она согласится. Такие как Оливия не любят ждать. Она хочет все и сразу. Но она получит это только тогда, когда заслужит. Просто дать ответ— это слишком легко. А он не любит легких путей. Смотря в ее глаза, на секунду ему показалось, что это будет большой ошибкой. И это будет пыткой для него. Слишком свежи были воспоминания о холодной воде в душе. Но он пройдет через это еще раз, чтобы доказать себе, что это всего лишь девушка, которая просто раздражает его больше остальных
— Что я должна делать?
Это был вопрос, на который был сложный ответ. Это даже не ответ, это было испытание:
— Мне надо отдохнуть, лететь еще четыре часа, а завтра снова в рейс. Я в рейсах уже два дня. — Он приподнялся с кровати и понизил голос до шепота, напоминая шуршание песка на берегу Персидского залива, — я не сплю в самолетах. А ты видимо обладаешь чем — то таким ужасным, от чего я уснул в прошлый раз. Поэтому, молчи и сделай это снова. Через 40 минут ты разбудишь меня, и я скажу тебе, где будет наша первая посадка в Европе.