Девушкам теплые вещи оказались велики — госпожа отличалась массивными формами. Но так даже лучше: после бесконечного озноба поглубже завернуться в мех было особенно приятно. Только Лю одежда пришлась впору, и он, по всей видимости, просто соскучился по штанам, потому что счастливо улыбался, их натягивая.
— Сегодня на ночь останавливаться нельзя — мы должны уйти как можно дальше, — рассуждала Отрава. — Доберемся до какой-нибудь деревни, а там узнаем, в какой стороне находится этот хряков Мираль!
Им на самом деле нужно было попасть в маленькую деревеньку — и чем глуше, тем лучше. Вряд ли они успели узнать все особенности правоморских традиций, и сейчас являться в большой город было рискованно. Если здесь все устроено так же, как на родине, то городская стража должна быть более дотошной. Да и господин Иракий наверняка разослал ориентировки на беглых рабов по всем крупным поселеньям. А в глухих деревнях — так в любой точке мира должно водиться — люди обычно попроще, а новости помедленнее. Если вообще доходят.
— Ишь, как ты сразу духом воспряла! — смеялась Нанья. — Только стоило приодеться — и нате вам, госпожа уже за своим кровопийцей собралась!
— Не только приодеться, — вмешался и Лю. — Я нашел немного монет. Не знаю, какие тут цены, но вряд ли мы теперь можем считаться нищими!
— Монеты монетами, а бумаг-то нет! — ответила Нанья. — Куда ж мы без бумаг сунемся?
Лю неожиданно резко хохотнул:
— Бумаги, которые тут называются документами, тоже имеются!
Не веря своим ушам, девушки остановились, а Нанья зажгла над ладонью желтый шар, чтобы осветить темноту. Лю вытащил из-за пазухи твердый лист — почти такой же, как бумага в Левоморье. Он умудрился утащить документ молодого господина Лада! Под именем и фамилией рода значилась раса возвращенцев. И хоть сейчас, с переколдованной внешностью, они все были почти на одно лицо, но перевертыши по запаху могли распознать расу! Судя по всему, счастливым владельцем документа предстояло стать Отраве.
— Но имя-то не женское! — засомневалась Нанья. — Подозрительно!
— Исправим на «Лада»! — легко нашлась Отрава.
— Исправим? В документе?! — что-то в Лю так и не успело измениться.
— Исправим! — Отрава свернула бумагу и положила в глубокий внутренний карман. — Вот только дойдем до первой деревни и одолжим самописку! Я, по-вашему, такую же «а» дорисовать не смогу? А вы, бездокументные, будете считаться моими рабами.
Она уверенно направилась дальше. Нанья вслед хмыкнула, а Лю изумился:
— Ну надо же! А когда-то этот самый человек говорил, что возвращенцам имена менять нельзя, а иначе Великое Колесо…