— Тут понимаешь, какое дело, — язык заходил ходуном, будто Веррейну внезапно стало жарко. — Выхода, его, как бы, и нет.
— Почему? Ты же меня выводил…
— Душу, — подтвердил он. — Сознание. Но сейчас ты можешь вернуться только по маяку.
— И где он?
— Это не ко мне вопрос, — он, наконец, перестал выделываться. — Грань отзывается и меняется из-за тебя, помнишь?
— Ну?
— Маяк неподвластен ни тебе, ни этому миру. И он всегда будет чем-то неправильным, диссонирующим. Но только ты сможешь понять, чего не должно быть на Грани.
Аори в растерянности осмотрелась.
Чего не должно быть там, где может быть, что угодно?
Тень за спиной, беззвучная и преданная. Волколак, пытливо заглядывающий в глаза. Гребни скал, исчезающие в туманной дымке. Мелкие, острые камни под ногами, пыль, танцующая в воздухе. Светящееся без солнца небо далеко вверху, будто шрам на теле скалы.
И одинокая звезда на фоне облаков. Звезда перед облаками.
— Как жаль, что я так и не научилась летать, — пробормотала Аори.
Веррейн и Тарги проследили за ее взглядом. Потом капитан прижал ее к себе покрепче, а волколак фыркнул и нервно оглянулся, будто ждал кого-то еще.
«Если не можешь добраться к эргу, вызови его к себе.»
— Слушай умного демона, — посоветовал Веррейн. — Что-то он слишком умный.
«На себя посмотри.»
Они обменялись ехидными ухмылками, словно и не пытались недавно убить друг друга.
— Я лучше останусь. — Аори едва не захныкала от беспомощности.
— Нет! — два мыслеобраза хлестнули, как пощечины.
— И на твоем месте я бы не задерживался, — Веррейн бросил короткий взгляд на звезду. Она подмигивала все чаще, исчезала и появлялась, и даже Аори заметила, что периоды свечения становятся все более короткими.
— Что случилось? — ее начала бить нервная дрожь от одного его тона.
— Твой маяк встрял в большие неприятности. Если не вернешься прежде, чем он умрет, то не вернешься уже никогда. Ясно?
— Нет!
Что случилось в храме, неужели у Тройна было больше одного кинжала? Лейт стал следующим?
Лейт…
«Инструкции. Быстро.»
Тар…
— Начни движение, открой поток и потянись изо всех сил. Позови маяк. Только искренние эмоции, только те, что вас связывают. Если ненавидишь его — ненавидь, если любишь — люби. Часть тебя живет в нем, и нужно просто стать единым целым.
— Я не понимаю, у меня не получается!
— А ты не ной! На Грани ты должна приказывать! Без вот этого вот — «а правильно ли я делаю, а можно ли, а не помешаю ли кому…» Твоя решимость отпугнула мимика. Твой испуг ускорил обвал. Появится уже что-нибудь в ореховой скорлупке, заменяющей тебе голову?
Вой поставил жирную точку в объяснении. Они медленно обернулись.