Егор вытерся и соскользнул с кровати, встал на колени возле Марины.
— Леди…
— Что, малыш? — она погладила его по щеке.
— Леди, вы грустите?
— Я устала, малыш.
— Леди, вы… — он замялся, подбирая слова.
— Ладно, чего уж там, говори, как есть. — Улыбка получилась кривой и вымученной. — Плохая из меня госпожа, да? Ты не получил то, на что рассчитывал.
— Ты издеваешься? — он так изумился, что забыл о почтительности и повысил голос. — Малышка, ты подарила мне потрясающие ощущения.
К изумлению добавился испуг, потому что он заметил слезинки, блеснувшие в уголках ее глаз.
— Леди, вы просто ничего не взяли для себя. — Он погладил ее по бедру, снова рискуя нарваться на наказание. — Вы могли приказать мне, до того как…
— Ты и так долго терпел, — покачала головой Марина. — Это вредно.
Теперь в глазах защипало у него. Еще ни одна госпожа не заботилась о нем так, в ущерб собственным желаниям. Мужчины могли пожертвовать удовольствием ради своей сабы, женщины же предпочитали испытывать своих подчиненных на прочность.
— Леди, позвольте мне доставить вам удовольствие.
— Сомневаюсь, что это возможно. — Она перевела взгляд вниз и усмехнулась. — По физиологическим причинам.
— А вы не сомневайтесь. — Он дерзко улыбнулся. — Просто позвольте.
— Хорошо, — согласилась она. — Но в губы целовать нельзя.
— Жестокая леди… — притворно вздохнул Егор.
— Я знаю, как тебе хочется, — прищурилась Марина. — И это наказание за дерзость. Ты повысил голос, обратился без почтения и коснулся без разрешения. А за «жестокую леди» потом ответишь.
— Да, моя леди, — смиренно согласился он. — А теперь, пожалуйста, лягте на спину. Нет-нет, оставайтесь на месте, просто откиньтесь назад.
Егор приподнялся и задрал подол сорочки, обнажая грудь. Склонился к ней и провел языком вниз от яремной ямки до пупка. Облизал один сосок и подул на него, с удовольствием наблюдая, как он сморщивается и твердеет. Проделал то же самое с другим соском. Пальцы мяли груди — нежно и ласково, — очерчивали границу ареолы, теребили чувствительные вершинки. Марина задышала чаще и прикрыла глаза.
Он спустился ниже, лаская живот, и встал на колени между ее ног, мягко разводя их в стороны.
— Ох…
Она чутко отреагировала на прикосновение языка к промежности. Егор старательно вылизывал складочки, сосал клитор, терся об него носом. Марина стонала и просила не останавливаться. Когда она потекла, он ввел в вагину палец, поглаживая и массируя стенки. И его малышка-леди получила то, что он обещал, задрожав от оргазма.
Сладко стало и ему. Он любил наблюдать за женщиной в такие моменты. Даже самые строгие и неприступные становились беззащитными и искренними, словно слетала вся ненужная шелуха, все притворство и все маски. Марина почти не изменилась, только стала еще милее и желаннее, еще красивее.