Егор ожидаемо встал и ожидаемо оделся. Свет не включал, на улице уже забрезжил рассвет.
— Марина…
— Дверь захлопывается, — процедила она из-под одеяла.
Больше он ничего не сказал. Небольшая заминка в коридоре, видимо, кеды зашнуровывал, щелчок открываемого замка.
«Если уйдет, больше я его никогда не увижу, — мрачно решила Марина. — А в клубе буду игнорировать».
Дверь хлопнула.
Громкий звук как будто спустил пружину, и она выстрелила, распрямляясь. Больше не нужно было сдерживать чувства, и они накрыли так, что Марина затряслась от плача, вцепившись зубами в угол подушки.
Гормоны. Просто гормоны. Обыкновенный срыв от усталости, от волнения. Поплакать — это хорошо, если недолго. Выплеснуть эмоции, освободиться от идиотского чувства вины и обиды.
После того, как Марину бросил муж — выставил за дверь с чемоданом вещей, сшитых и связанных его же руками, — она никогда не позволяла мужчине первым прерывать отношения. А с Егором и отношений-то никаких нет, зато полная иллюзия, что он ее бросил.
Правильное слово. Иллюзия! Он просто ушел после сессии. Больше Марина не будет с ним играть, вот и все. Поищет кого-нибудь другого. Нужно будет позвонить Кире и спросить, когда можно снова пойти в клуб.
Всхлипнув, Марина откинула одеяло и отправилась в ванную — умываться. Хорошо, что завтра, вернее, уже сегодня, выходной. Можно отсидеться дома, с опухшими-то глазами. А если сейчас поменять Пончику воду и насыпать корма, то и поспать удастся подольше.
Тщательно промокнув лицо полотенцем, Марина нанесла на веки крем. Вздохнула и подумала, что неплохо было бы подержать на лице маску. Заодно и перекусить — самое время, то ли четыре, то ли пять утра.
Она зашла на кухню и застыла на пороге: у стола сидел Егор. Вспыхнувшее раздражение смешалось с упоительным восторгом. Он не ушел.
«Он слышал, как ты плакала!» — Госпожа зло топнула и нахмурилась.
«Он остался, потому что я ему не безразлична». — Женщина ликовала.
Егор молчал. Смотрел исподлобья, словно ожидая, что она скажет. Сейчас, когда он был без ошейника и в одежде, Марине не хотелось ни командовать, ни подчинять. Хотелось сесть к нему на колени, прижаться щекой к груди, почувствовать себя любимой и желанной.
«Стоп! Приехали! Это саб, дорогая. Не ванильный мужчина. Ты же сама искала не ванильного».
«Как будто саб не может быть обычным мужем…»
Марина тряхнула головой, отгоняя от себя глупые мысли. Какой муж?! Этого ей еще не хватало!
— Я слышала, как хлопнула дверь, — сообщила она, дав понять, что ждет объяснений.
— Не успел уйти. Вернулся, потому что не оставил тебе никаких координат. Хотел написать номер телефона. Думал, может, ты захочешь встретиться еще.