– Хочу я тебя, Тася, знаешь как сильно? Охренеть можно. Или сдохнуть, зная, что всё это ненастоящее.
Разгорячённая поцелуем и лаской, она содрогнулась телом, подаваясь ему навстречу, прижимаясь и чувствуя, как он упирается в неё торсом. Слишком напористо и откровенно, жаждая большего, возбуждая так, что невозможно не приподнять одну ногу, отводя её в сторону, приглашая его сделать ещё один шаг к ней. Он коснулся гладкого колена, скрытого тканью сарафана и потянул ткань наверх, проникая рукой под неё, жарким прикосновением поглаживая кожу, обхватил бедро снизу и резко прижал её к себе, касаясь грубой тканью джинсов мягкого треугольника между бёдер.
– А тебе чего хочется, Тася? – прошептал он ей на ухо, отстраняя бёдра, и продолжая двигаться пальцами к заветному треугольнику. Коснулся тонкой ткани и сдвинул её в сторону, положив пальцы на чувствительный бугорок, мгновенно отозвавшийся на осторожные поглаживания.
– Тебя хочу, Артём, – возбуждение отчетливо захватывало власть над телом, желающим только одного – поскорее раствориться в сильных руках мужчины и почувствовать на себе всю силу и энергию, принять его жар в себя, отдаваясь.
– Скажи еще раз… – попросил он и забрал своими губами возможность ответить, покрывая множественными лёгкими касаниями, а после, отстранившись, чуть зло проронил:
– Думаешь, я не знаю, что похрен тебе сейчас на меня, а, Тася?
Он пристально вглядывался в её лицо, ожидая ответа, а его пальцы жили собственной жизнью, мягко поглаживали бугорок клитора, трепещущий под нежными касаниями, изнывающий от медленной ласки, сводящей с ума. Она не смогла сдержать стонов, вырывающихся из рта, глаза прикрывались от желания, овладевающего телом, но силой заставила себя посмотреть на него, нависшего над ней в ожидании.
– Ошибаешься, – простонала она, чувствуя, как он накрывает её рот своим, сминая губы в жадном поцелуе, скользнув внутрь её рта языком. Он провёл им по внутренней стороне верхней губы и уверенным движением начал дразнить её язычок, то поглаживая его, то ударяя по самому кончику.
– Хрена с два, Тасенька. Я, блядь, знаю, что сейчас ты не обо мне думаешь, – его пальцы, ласкающие клитор, сдвинулись ниже, коснувшись лона, начавшего сочиться влагой, – и ни о ком ты сейчас не думаешь вообще. Просто хочешь использовать меня, как тот гондон, а потом выкинуть и забыть, идя дальше.
Артём выдыхал ей это прямо в губы осипшим голосом, жадно сминая ягодицы одной рукой, а пальцы второй обводили вход в лоно, то кружа вокруг, то скользя по нему сверху вниз. Внезапно движения прекратились, пальцы его так и остались лежать поверх лона, едва касаясь его. Таисия приоткрыла глаза, рассматривая напряжённое лицо Артёма, находящееся буквально в паре сантиметров от своего.