После разборок с водяным мы не стали надолго задерживаться возле реки и покормив живность в прицепе, выдвинулись в сторону виднеющихся гор. С этой стороны реки леса практически не было, только кое-где время от времени встречались небольшие рощицы, так что нашему продвижению ничего не мешало. Уже к вечеру мы были у подножия гор.
— И куда дальше? — я оглядела узкую дорогу, которая вилась между горами.
— Прямо, — сказала Яга.
— Ясь, мы тут не проедем, — я задумчиво осмотрела местность и поняла, что домик придется оставить здесь.
— Как это не проедем? Ежели надо на пузе проползем, а своих свиней я не оставлю! — возмутилась она.
— Ой, Ясечка, будем рыть подкоп до самой столицы! — я решила ее немного подразнить.
— А хто его рыть будет? — удивилась она.
— Кто свиней бросать не хочет, тот и будет рыть. Зато представь, сделаешь большое дело, пророешь собственноручно первый в истории Лисии туннель, за вход и выход деньгу брать будешь. Разбогатеешь и увеличишь поголовье свиней многократно, откроешь потом собственный колбасный заводик и будешь первым поставщиком двора его величества! Гляди сколько выгоды от одного несчастного туннеля!
— Дааа? — спросила Яга заинтересованно, явно представляя будущие барыши. — Фиалка, ну ты метр гешефта! Таки будем рыть!
Яга преисполнилась невероятного энтузиазма, схватилась за лопату и выскочила во двор. Она долго ходила вокруг горы, примериваясь с какой стороны лучше начинать копать. Почему-то ей не приходило в голову, что туннель к столице лучше всего начинать рыть недалеко от самого опасного участка дороги. В конечном итоге она определилась с местом будущего туннеля и с энтузиазмом принялась за дело. Правда, через полчаса скорость копания существенно снизилась, а через час яма, которую она выкопала, была ей всего по пояс и шириной в несколько метров.
— Ясечка, — решила я очередной раз осчастливить ее комментариями, — а ты уверена шо мы у такой узкий туннель пролезем?
— Шо? — она осмотрелась вокруг, прошлась по периметру вырытого тоннеля и пригорюнилась.
Именно в этот момент возле нас проезжала телега с сеном, на которой сидел плешивый дедок.
— Ой, родненькие, — он остановил лошадь и полюбопытствовал, — кого хороните? Может чем пособить?
— Не, не надо, — отмахнулась Яга от доброхота, — надежду на светлое будущее хороню. Вот как раз у могилки нужный размерчик и получился, осталось тока деревянный макинтош сообразить для полноты образа.
Она вылезла из ямы и, отряхнув фартук, пошла в хату. Влетев следом, я застала Ягу сидящей у окна в полном расстройстве чувств.