– Еды у тебя более чем предостаточно.
У меня очень серьезные сомнения относительно моей реальности.
– Я не буду жрать своих.
– Ну, никто же не заставляет. Этих я и сам могу…
– Заткнись!
– … прикончить. Мне не трудно. Но твоя задача, – он не слушает меня, но внимательно смотрит, как я сжимаю зубы, как мучительно дергается мой кадык. Я безумно хочу пить. – Твоя задача, – говорит он, – добраться до старухи.
А вот это я слышу даже сквозь жажду и голод. Тяжело дышу, и слова вылетают из моего рта, словно я плююсь, а не говорю:
– Почему – я?
Тут улыбка сползает с серого лица, и огромный рот становится прямой линией, умеющей говорить:
– Эволюция эволюцией, но я все еще Красный, а в ней красное почти задохнулось – редкие, тусклые вспышки и их очень сложно засечь даже мне. Последний раз, я видел свою музу на площади перед вашим могильником, когда вы так грубо прервали нас… Сейчас она пропала с радаров, и боюсь, мне до неё уже не добраться.
– Почему?
– По той же причине, почему ты перестала видеть её – Красные видят только красное, а его в ней больше нет. Поэтому ты убьешь её как человек.
***
Всё было решено. Решено точно и бесповоротно, но эти бабы из любого события готовы сделать драму с маршем «Прощание Славянки» и кучей сопливых носовых платков. На Медном лица нет, что совершенно нормально, когда ты впервые за долгое время берешь бразды правления в свои руки. Круглое лицо стало таким белым, что веснушки вспыхнули по всей коже, хотя раньше их с трудом можно было разглядеть только на носу. Тройка уже не рыдает, но только потому, что у неё не осталось сил. Куцый смотрит на неё и думает, что она, пожалуй, единственная, по кому он будет скучать. Вошь теперь чуть живее, чем была, особенно после того, как получила по эгоистичной морде – Куцый застал её за взломом стеклянного куба, за что та и схлопотала. Теперь, вроде бы, и свет зажегся по ту сторону глаз, и голова заработала, и совесть проснулась. Странно, но пока она пыталась зайти в клетку с Воблой, последняя даже ухом не повела – спала, как убитая.
Довезите Тройку до «Северных», а дальше можете торжественно подохнуть, если вам так хочется – тот, кто хочет жить, должен жить.
– Вот ключи от машины, – Куцый кладет связку на широкую ладонь.
Медный бросает быстрый взгляд на ключи, а потом его глаза снова поднимаются на невысокого парня, ставшего частью его жизни. Наверное, он мог бы снова завести шарманку о том, что ему совершенно необязательно оставаться здесь. Возможно, он мог бы найти новые аргументы и весомые, неопровержимые доказательства того, что опыт, смелость и честность очень пригодятся «Северным». А может, просто стоит схватить этого мелкого ублюдка, перевесить через плечо, да и потащить? Апекс забрать, выдать ключи от этого гребанного RAV-4 и… снова взвалить на его плечи груз ответственности. Да чтоб его посильнее, покрепче прижало, чтобы вздохнуть нормально не смог. Так же, как и всё время, что они живут здесь. Да только один взгляд на Куцего обезоруживал бородатого рыжего – парень стал легким, почти воздушным, и вроде даже вырос на пару сантиметров. Стоит, улыбается, и легкость собирается тонкими морщинками в уголках его глаз. Все. Он отпустил. Никуда он не поедет.