каменным строением и немалым числом разного скота». (39) Самым
обеспеченным сербским командиром был Иван Хорват. Он не только
неоднократно получал щедрые денежные подарки от императрицы, но и
получил в 1755 году имения с крепостными: «за службу и за вывод
иностранцев в Россию в Белгородской губернии в Хотмышском уезде
бывшего графа Головкина село в 1453 мужскую душу и сёла статского
советника Богдана Пасека в 341 душу в вечное пользование». (40) Жалование старших офицеров колебалось от 200 до 400 рублей в год и
регулярно выплачивалось. (41) Но отнюдь не жалование, получаемое
от короля или императора, являлось главным признаком
благосостояния восточноевропейского дворянина середины 18 века.
Гораздо более важным было то, сколько крепостных душ имел тот или
иной аристократ-землевладелец. Проблемой сербских дворян, прибывавших в Новую Сербию, было отсутствие крепостных при наличии
земли, которую некому было обрабатывать.
В поисках рабочей силы зажиточные колонисты обратили
внимание на украинских крестьян, живших на прилегающих к сербским
колониям землях. Хотя в правление Елизаветы Петровны закрепощение
171
украинцев было строго запрещено, офицеры сербских колоний
использовали различные способы, чтобы обойти закон.
Первоначально украинцев привлекали как вольнонаёмных батраков
для проведения сельскохозяйственных работ, строительства домов, заготовки леса, а так же «прочих услуг для поселенцев». На первых
порах всякий подобный случай оговаривался с властями в Петербурге, которые и давали разрешение. В 1752-м году Хорват просил у гетмана
Разумовского разрешения позволить работающим в Новой Сербии
украинцам остаться в «домашней экономии в работах» у офицеров.
(42) Согласие было получено. Но уже на следующий год гетман подал
жалобу в Сенат, что офицеры в Новой Сербии насильно заставляют
окрестных жителей работать в своем хозяйстве. (43) Хорвату было
приказано прекратить подобные действия.
Следует отметить эволюцию взглядов петербургских властей на
проблему украинцев, работающих в хозяйствах у сербов. Впервые
украинские батраки в Новой Сербии были упомянуты в указе от 2 июня
1753 года. Хорват запрашивал Петербург о возможности использования
приходящих из Польши на заработки крестьян в хозяйстве сербских
офицеров. На решение сената в значительной степени повлияли