«Не говори ерунды, пришлый. Ты здесь гость, плевать хотел на чувства хозяйки. Высший, сильный, тебе все равно, что жрать. И похоть с насилием сойдет, да?»
«Замолчите оба! — раздраженно выговариваю духам. — Иначе будете питаться только скандалами и яростью».
«Это к Леху, — неожиданно спокойно отвечает Инсум. — И страх тоже по его части».
Третий дух из шести живущих во мне передал через Инсума, что не хочет общаться, и сидел тихо. Очень сильный, темный и злой. Другие считают его старшим и ставят над собой. Целую иерархию выстроили во мне. Живут сытые и довольные.
«Лех», — зову самоуверенного духа и не думаю стесняться.
Мое тело, мои правила. Не захочет общаться, вытолкаю взашей обратно в бездну!
«Здесь я», — отвечает дух, и я чувствую спазм в нервном сплетении.
Вспоминаю, каким видела его во сне, чтобы привязать ощущение к образу. Высокий и широкоплечий, длинные волосы падают на лицо, а привычкой облизывать губы напоминает Друза Агриппу Гора.
«Что делать со страхом?»
«Убрать все, что пугает», — спокойно отвечает он.
Забыть, вычеркнуть из прошлого. Хороший совет, но выполнить не просто.
«Признайся Наилию про поцелуй», — тихо шепчет Юрао.
«Вот еще. Зачем?» — фыркает Инсум.
«Чтобы успокоить совесть, снять тайну с сердца, перестать лгать любимому мужчине», — отвечает паразит.
«Все верно, молодец, — говорит мертвый император. — Военврач скинул с себя ответственность за проблему, а мы ее теперь генералу отдадим? Наилий решит вопрос, но привязку это не вернет. Любимая женщина не хочет близости с ним, зато целуется с другим. И попробуй доказать, что это не так».
Закрываю лицо руками, возвращаясь в реальность, где среди шума бури и ураганного ветра тихо дышит во сне Наилий. Ни одно решение не давалось мне так тяжело. Моя совесть против доверия генерала ко мне и Публию. Прав Инсум, любовь я себе признанием не верну, зато разрушу дружбу, которая длится дольше, чем я живу.
«Истинные все равно протащат генерала через кризис и лишат всех друзей», — говорит Инсум.
«Да, но я не собираюсь им помогать!»
«Ты лучше меня знаешь, что лишить можно буквально. Друзья генерала — наемники. Они воюют на других планетах за деньги, ресурсы и чужие интересы. Публий может вернуться домой в черном полиэтиленовом мешке, наглухо закрытом на молнию. И станет неважно, призналась ты про поцелуй или нет».
Стоит сравнить две трагедии и приходит понимание. Я давно приняла решение и уже дважды промолчала. Колебания — всего лишь попытка успокоить чувство вины.
«Что вам мешает его не успокоить, а выбросить?» — спрашивает Лех. «Воспитание, ответственность, порядочность?» «Нет».