— Я не могу оставить сектор и рассуждать с вами на философские темы. У меня не будет времени на Великую Идею. Подумай, может быть, ты все-таки ошиблась?
В пророчестве сказано о мужчине Медиуме, а не о генерале пятой армии. Несовпадение не дает мне покоя. Если Наилий переживет кризис и не станет тройкой, это будет слишком жестоко даже для Вселенной.
— Тройкой будет Тиберий, — стараюсь говорить уверенно, — под его легендой и маской смогу прятаться не только я, но и ты. Пройдет время, кризис утихнет, появятся способности, и станет легче. А пока я буду беседовать в переписке на философские темы, чтобы никто не узнал мертвого Мотылька.
От напоминания о моей смерти генерал морщится. Испуганно замираю, не закончив мысль. Вспышка короткая, Наилий разжимает кулаки и снова опускает голову.
— Ты все еще хочешь остаться мужчиной? Зачем теперь?
Понимаю, о чем говорит. Сидя в беседке счел мое решение защитой от его агрессии. Способом сбежать от страха и спрятаться в мужском теле. Потом была близость в машине утром перед учениями, а сегодня генерал привез мне платье.
— Если Друз не поверил в мою смерть, то будет приглядываться к каждой новой женщине возле тебя. Меня вычислят рано или поздно, и охота возобновится. Его Превосходство не простит мне обманутых ожиданий и духа в своем теле.
Ветер завывает в трубах водостоков, дневной свет угасает, погружая равнину в серые закатные сумерки. Тучи уже висят над головами, а гроза напоминает о себе первым раскатом грома.
— Долго мне одному тоже нельзя, — возражает Наилий, — это не менее подозрительно. У генералов не принято сохранять траур по любовницам больше месяца. У Марка будет бал осенью, я приглашен туда со спутницей. С кем мне танцевать вальс?
Первая, кого вспоминаю — Юлия Мор. Прекрасная, ухоженная, изысканная. Мраморные статуи в особняке Марка не так совершенны, как его старшая дочь. Рядом с ней бритый наголо Тиберий в форменном комбинезоне просто смешон. Ревность мутит рассудок. Мне дурно, стоит только представить Наилия под руку с другой женщиной. Услышать ее смех, увидеть, как проводит пальцами по застежкам парадного кителя и улыбается, заглядывая в глаза моего мужчины. Вздрагиваю от ледяного ветра в спину и, забывшись, сжимаю раненную руку в кулак. Боль сильнее, чем когда резалась о скальпель, жаром охватывает руку до локтя. Если хочу вытащить Наилия из кризиса, то должна забыть про ревность. Тиберий важнее красивой куклы на один вечер. Скольких женщин генерал водил на бал до меня? Переживу еще одну.
Мотылька, как мудреца, воспринимали с трудом. Что может знать молодая дарисса о жизни? Генерал первой армии на Совете, услышав о тройке, возмущенно переспрашивал: «Женщина?» Конспиролог ушел сразу, не желая признавать меня старшей над собой. Друз в открытую недоумевал и потешался, а Создатель разводил руками: «Причуды Вселенной». Будь я мужчиной, реакция была бы прямо противоположной. Тиберия станут слушать, у него есть шанс донести свои мысли.