Он принял камень и молча надел, подчиняясь моему жесту, лег.
Я еще немного подождала, и опустилась на кровать, вытянулась вдоль ее края.
Наставник Одран уснул, кажется, еще до того, как моя голова коснулась его руки. Я с облегчением выдохнула — обряд обрядом, а от неловкости и смущения никуда не денешься. А так все же полегче.
Я вдохнула заговоренный дым и закрыла глаза, позволяя себе уйти в сон вслед за тонкими полупрозрачными дымками сжигаемых трав.
Дым курился, стелился волнами, собирался петлями. Сшивал тонкой, неверной нитью два сознания. Я вздрогнула и открыла глаза.
Спальная комната наставника Одрана.
Я огляделась, пытаясь понять, почему стою, и куда подевались все те, кто пришел проследить за ритуалом. И почему комната выглядит какой-то неверной. И свет из окна падает иначе…
Повернулась вокруг себя — и, наконец, сообразила. Это память. Память наставника Одрана, который последние дни только и видел, что свои комнаты.
Я шагнула — и удивилась тому, как пошло волнами все вокруг меня. Кажется, здесь надо как-то иначе. Прислушалась к пространству. В сознании наставника все было упорядоченно и правильно. Здесь пахло холодным морем, соленым осенним ветром и ждущим зиму лесом. Странные ощущения посреди солнечного теплого дня, и я постаралась от них отрешится. Снова шагнула, уже отдавая себе отчет, что на самом деле я никуда не двигаюсь, что физически мое тело покоится на кровати в спальне наставника Одрана, под присмотром директора и наставницы Мадален. И господина Гелеса, куда ж без него.
Мне нужно было как-то научиться перемещаться здесь, в этом состоянии, и, кажется, у меня получилось. Солнечный полдень вокруг сменился ночной темнотой, а я сидела на постели, сгорбившись, уткнувшись в собственные руки. На душе было паршиво. Безвыходность ситуации каменной плитой давила на плечи.
Ага, да это же не я сижу, это же наставник Одран! Я его глазами вижу его память. Нет, этого мне не надо. Я постаралась отделить себя от наставника, разделить восприятия на его, участника, и свое, наблюдателя. И в следующий миг снова оказалась посреди комнаты, освещенной лишь скудной свечей, а из окошка в нее таращилась звездами ночь.
Нет, спасибо, и ночи наставника Одрана мне не нужны! Но от новых рывков и метаний все же удержалась — сколько можно? Нужно уже сообразить, как найти воспоминания за конкретный день, просмотреть их и убираться из чужого сознания. Я постаралась снова прочувствовать пространство. Не торопясь, не нервничая.
После пристального изучения, стало очевидно, что память человека — это не прямая линия. Она многослойна и многомерна. Она не нить, но сеть из нитей. И смотреть память наставника Одрана я могу, либо двигаясь от узла-ассоциации к узлу, либо разворачивая нить памяти в обратном хронологическом порядке.