А пускать его внутрь, кстати, никто не собирался — после вчерашней совместной истерики, нам с Нольвенн помешало бы в порядок привести и комнату, и себя самих. Вот только сердце мое белобрысое спрашивать не стало. Вломился, обвел хозяйским взглядом наш раздрай, невозмутимо встретил негодующее шипенье Нольвенн, натянувшей мое одеяло по самые уши, и милостиво разрешил:
— Ладно, я за дверью подожду, вы пока оденьтесь.
— Вот спасибо тебе, добрый человек! — фыркнула Нольвенн в закрытую дверь, и вылезла из кровати. Повела ладонями по косам, пытаясь пригладить волосы, потерла кулаками глаза.
Под глазами у Нольвенн залегли глубокие тени, она побледнела, и кожа утратила привычное сияние. Я украдкой вздохнула и отвела глаза. Сама я, думаю, выглядела не лучше.
Взгляд в зеркальце подтвердил мои догадки. Если Нольвенн была просто бледна, то я приобрела изысканный оттенок желтизны, почти что с прозеленью. Рыжие волосы за ночь сбились, растрепались и теперь топорщились неряшливо во все стороны. В левую, почему-то больше прочих.
Кайден, ну, что тебе стоило подать голос? Я бы в жизни не сунулась открывать в таком виде, если бы знала, что за дверью — ты!
Ну, зато веснушек не видно, постаралась я найти светлые стороны, после того как оделась и взялась уныло разбирать гребнем пряди.
— Ничего, переживет твой лучник, — утешила меня Нольвенн, верно оценив мой удрученный вид. — И вообще, кому не нравится — мы никого не держим.
Оно-то так, не держим, но я ему и в пригожем виде не хороша, а уж теперь… Я вздохнула, завязала ленту, и, кое-как прикрыв разобранные постели, запустила нетерпеливого ожидальца.
— Ты почему не на занятиях? — спросила я у его широкой спины.
Спина негодующе дернулась, а после развернулась, и предъявила мне возмущенное лицо:
— Я вас со вчерашнего дня караулю!
Не то, чтобы это объясняло, почему боевик опять прогуливает занятия, но внятного ответа я, видимо, не дождусь.
Выглядел лучник не сказать, чтоб совсем плохо (уж в любом случае, лучше меня или Нольвенн), но все же и не таким, как всегда. Хмурый, больше обычного взъерошенный.
— Ну и зря, — отозвалась Нольвенн, в упор рассматривая раннего гостя. — Лес взял положенную кровь. До следующего выходного больше никто не пострадает.
Нольвенн глядела надменно, с легкой насмешкой, словно намекая лучнику, что «сила есть — ума не надо». Я готовилась в любой миг вклиниться между ними и, если понадобится угомонить забияк, ибо Нольвенн явно примерялась вывернуть свое горе и злость на голову боевика, которого втайне обвиняла в моих душевных терзаниях, а Кайден… Ну, Кайдену и в лучшие времена много не нужно было, чтобы полыхнуть, как хорошо просмоленный факел.