— Шела! — Суровый оклик заставил меня вздрогнуть, шагнуть внутрь, а выпущенная дверь поддала по попе и придала ускорение. — Массовое отравление, основной компонент — беладонна. Второй зал под начало Оанелль.
Я кивнула, толком даже не понимая, откуда именно звучат наставнические указания, и, слегка пригнув голову, нырнула в человеческий водоворот.
Во второй комнате было чуть тише. Здесь, как выяснилось, лежали те, у кого дела обстояли серьезнее. Люди метались в бреду, тела нервно бесконтрольно дергались, от них исходил жар. Оанелль, выпускница, заметив меня, махнула рукой.
— Возьмешь на себя те три койки. Что делать знаешь?
Я снова покивала.
— Как это случилось-то?
— Говорят, фейри пошутили, — бросила целительница через плечо, уже удаляясь к другим кроватям.
Я перевела взгляд на доверенных мне людей. Ничего себе шуточки. Хотя… эти могут, если разойдутся. В прошлом году они так колодец зашептали, что любой, напившийся из него сутки чесоткой страдал. А в позапрошлом в городской колокол подселили стромкарла>13. И все услышавшие его пускались в пляс, да такой, что потом от переломов да сердечных приступов лечить приходилось. А в поза-позапрошлом…
Голова думала, а руки делали. Одним из моих пациентов оказалась тетка Маэлан. Она вздрагивала и металась по кровати так, что кому-то из школярок пришлось привязать ее простыней. Холодная тряпка на лоб — сбивать жар. Давать отвары опасно, сначала яд нужно вывести из организма. Этим уже займется магия, но дело небыстрое, поэтому участь пострадавших надо облегчить. Время и окружающее пространство размывалось, переставало существовать. Оставались я, три страдающих человека и сила, покалывающая пальцы крохотными разрядами молний.
— Шела? Ты, что ль? Или все ж мерещится.
— Я, тетушка.
Очищение еще не было завершено, а всеми уважаемая матрона уже пришла в себя. Не зря ее муж, почтенный дядька Поль утверждал, что здоровьице у дорогой супруги лошадиное, хватка волчья, а нрав змеиный. Правда, вслух с этим утверждением соглашаться никто еще не решился.
Я склонилась, чтобы проверить ее глаза — прошло ли посинение. Через плечо рыжей змейкой скользнула коса… и была тут же ухвачена пусть и короткими, но цепкими пальцами.
— Это что еще такое?
Да когда она из простыни-то выпуталась?!
Тетка потянула косу на себя, разглядывая пристальнее, словно проверяла, а это-то не мерещится, и я айкнула, когда затылок ощутимо дернуло.
— Ты, девка, сдурела, что ли?
— Тетушка пустите, — взмолилась я шепотом. — Мне закончить надо…
— Нет уж, ты отвечай, когда успела, дурная? Отец почему ни слухом, ни духом? Совсем страх и уважение к родителю растеряла?