— Какой героизм, — бесстрашно вмешался в речь директора боевик. — Вот только как вы, дорогой героический директор, защитник слабых, думаете объяснять, отчего ритуал омолодил не меня, а вас? И как надеетесь скормить это Лесу? Не сомневаюсь, что если бы Брейдену можно было подсунуть фальшивого виновного, вы бы давно так и сделали!
Директор покачал головой. И даже оторвался от зловещих манипуляций над моим мужем.
— Я никому ничего не стану объяснять, малыш. Видишь ли, пытаясь остановить тебя, я трагически погибну. У тебя при себе окажется артефакт, о котором я не знал, да и знать не мог, и он остановит мое сердце. И Договор, тот самый, которому фейри верят безоговорочно, это почувствует. Видишь ли, для обитателей Леса невозможно возвращение из-за грани. Смерть для них — это развоплощение. Иного фейри не дано. И когда артефакт на твой груди — твой, мой мальчик артефакт, ты достаточно долго носил его, чтобы дознание определило это достоверно, — ударит в твоего старого директора заклинанием Когтей Бадб.
Наемник переменился в лице, а я вывернула шею, чтобы из своего укрытия лучше рассмотреть артефакт, который висел в воздухе перед подручным директора. Скромная подвеска из гладкого металла, длинная цепочка. Неказистое пристанище для заклинания, носящего имя яростной богини смерти. Когти Бадб, впиваясь в сердце жертвы, отправляли человека на грань жизни и смерти, но не отпускали за последнюю черту. Удерживая в пограничном состоянии и день, и два. Состоянии, неотличимом от смерти.
Директор отступил от каменного стола, на котором лежал мой муж, придирчиво изучил дело своих рук, и продолжил:
— Договор ощутит гибель заказчика. И когда останется лишь один виновный в смерти метсаваймы, тот, кто вскрыл ей горло, Лес примет его откупом за ее жизнь, и Печати на Договоре будут восстановлены. Фейри вновь придется мириться с существованием школы. Меня же спасут через день-другой после того, как все уже будет кончено. Обязательно спасут — даром ли у меня под боком целый факультет целителей во главе с лучшими специалистами в своем деле? А за то время, пока за мою жизнь будут сражаться целители, Гелес найдет в моих документах твой контракт. Он дотошный мальчик, он непременно раскопает ту почти забытую историю, а магические следы в этой комнате он изучит еще раньше, так что, когда я окрепну настолько, чтобы проводить со мной дознание, Гелес уже составит нужное мнение о произошедшем. А мое омоложение сочтут побочным действием вмешательства в чужой ритуал. Решат, что, пытаясь его разорвать, я перетянул воздействие на себя. На эту версию явно укажут, в числе прочего, и следы, собранные Гелесом здесь…