— Нольвенн, помоги! — не выдержала я.
— Нет уж! — яростно замотала головой подруга, и я призадумалась, а подруга ли она?
— Нет-нет-нет, и не проси! Это твоя оргия, не моя! — и с этими словами она демонстративно уселась на свою кровать, явно приготовившись наслаждаться зрелищем дальше.
— Вот верно в народе говорят: «Не имей сто подруг, а имей сотню слуг!», — обиженно буркнула я, и попыталась обхватить Кайдена за плечи, чтобы приподнять. Не-а, никак. Вялое тело вываливалось из рук.
— Кажется, в народе говорят как-то не так! — захихикала магичка, достала из сумки яблоко и с хрустом в него вгрызлась.
— Ну, так у них, наверное, и подруги не такие! — огрызнулась я.
Мне немедленно тоже захотелось яблока. Кисловатого, твердого, сочного. Рот наполнился слюной. Я сдула выбившуюся из косы прядку, прилипшую к носу, и укоризненно взглянула на Нольвенн. Та лишь насмешливо приподняла черные брови. Учись, мол, целительница. Познавай, как горек твой хлеб.
Я возмущенно фыркнула и вернулась вниманием к Кайдену. В шнуровке на груди виднеется шнурок с кругляшом какого-то амулета, из сильных, но не сложных, рубаха задрана почти до самых подмышек. Хорош!
Какой-то он все же неподъёмный, на практикуме по целительству «условно раненые» из числа проштрафившихся школяров все же полегче были. Хотя они и не такие здоровенные. А этот вымахал!
Я снова попыталась приподнять Кайдена за плечи, и в этот раз даже кое-чего добилась. Правда, не того, на что рассчитывала — потому что лучник, не просыпаясь, дернул меня за руку, повалил на себя, и обеими руками обхватил сверху, как будто стальными обручами сковал. Я ошпаренной кошкой рванулась из этих объятий, и он разжал руки, выпустил.
В противоположном углу комнаты, повалившись на кровать, давилась хохотом Нольвенн. Метнув в нее испепеляющий взгляд, я опасливо изучила своего подопечного с надежного расстояния.
Нольвенн, откашлявшись от яблока (выходит, не только хохотом она давилась!) соскользнула со своей постели, то и дело принимаясь снова хихикать, изъявила готовность помочь.
— Я за подмышки приподниму, а ты рубашку одернешь! — скомандовала магичка, заходя к Кайдену в изголовье.
— Ага, а почему это я, а не ты? — трусливо пискнула я, и Нольвенн снова расхохоталась.
— Уж больно он у тебя рукастый! И хваткий. И вообще, твой пациент — тебе на острие атаки и вставать!
Я с грустью констатировала, что пациент действительно мой, и, чувствуя себя приговоренной к смерти через удушение в объятиях, приблизилась к Кайдену.
В этот раз операция прошла без сучка, без задоринки, рубашка, не придавливаемая больше лопатками лучника, послушно одернулась, и я смогла выдохнуть с облегчением.