- Да, - отрезала она, начиная злиться. – Для меня так будет лучше.
- У тебя есть четыре минуты, - сказал Лукас, раздражающе спокойным голосом. - Если ты не соберешь свои вещи за это время, я заберу тебя и вынесу отсюда.
Инстинкт подсказывал ей сделать еще один шаг, броситься к нему и крикнуть, что она никуда не пойдет и что, если он ее тронет, она вызовет полицию. Но у нее было чувство, что Лукас Тейт, хладнокровный, спокойный и логичный, просто не обратит на нее никакого внимания и все равно возьмет ее на руки и увезет, нравится ей это или нет.
И это заставило ее запаниковать.
Сделав глубокий вдох, она заставила себя взять себя в руки.
- Мне нужны мои вещи, Лукас, - она изо всех сил старалась говорить ровным голосом. - Как я уже сказала, через две недели у меня выставка, и она очень важна для меня. Это возможность, которая заняла у меня много времени, и я не могу ее упустить, - она сглотнула и сжала кулаки. Его лицо ничего не выражало, идеальные черты ничего ей не говорили. Его взгляд мог заморозить и огонь, и она знала, что он не поймет ее. Он был не из тех, кто разбирается в мечтах и страстях. Он не знал, каково это - хотеть чего-то настолько сильно, что причиняет боль. Годы она боролась за этот шанс, а теперь он был так близко, что она почти ощущала его вкус. И все же у нее не было другого выбора, кроме как попытаться достучаться до него.
- Это моя первая выставка, - продолжала она, четко выговаривая каждое слово. - Это была моя мечта, показать мои работы как художнику, с тех пор как я впервые взяла в руки карандаш. Я работала над этим в течение многих лет, и только теперь у меня есть что-то достаточно хорошее, чтобы показать, - она встретила его ледяной взгляд, желая, чтобы он понял. - Я не могу оставить их здесь. Они слишком важны.
Его взгляд скользнул по холстам, потом снова вернулся к ней.
- Если это так важно, я достану тебе еще холстов и красок. Ты сможешь просто нарисовать еще несколько.
Она чуть не рассмеялась. Нет, конечно, он не поймет. Почему она думала, что он сделает это?
- Я не смогу так нарисовать еще раз. Так не бывает. И даже если бы смогла, я не смогу сделать всю работу года за две недели. Мне осталось написать еще одну картину, а я не знаю, как.
Но Лукас молча смотрел на нее.
- Три минуты.
Под ее гневом, паника исказилась, и она обнаружила, что делает еще один шаг, так что оказалась стоя прямо перед ним. Затем, прежде чем смогла остановить себя, она протянула руку и схватила край его байкерской куртки, жесткая кожа была теплой под ее пальцами.
- Пожалуйста, Лукас, - она посмотрела ему в глаза, светло-голубые с серебром, такие красивые и в то же время такие ледяные. Цвет безоблачного, холодного, идеального зимнего дня. – Я должна забрать всю мою работу. Это обязательно. Я не знаю, что эти люди сделают с ним, если придут сюда. Я не могу все это оставить.