Они узнавали о том, что если в поселение приходит врач — то врача надо убить, потому что врач будет делать так, чтобы мусульманские женщины не смогли рожать и мусульмане вымерли. Они узнавали что если в кишлак придет учитель — то учителя надо убить, потому что он безбожник и будет учить детей мусульман быть безбожниками. Они узнали, что если кто-то из начальников народа скажет, что надо подчиняться русским — такого начальника народа надо убить, потому что он с неверными, а значит — и сам из таких. Они узнавали, что если кто-то из купцов — отказывается дать деньги на джихад, то такого купца надо убить, потому что он мунафик, то есть лицемер. И оставаясь наедине со своими шайтанами, он говорит им: я ведь с вами, а говоря, что я правоверный, я просто издеваюсь над правоверными, во имя Шайтана.
Вот так их учили.
Их учили не верить ничему. Их учили, что никакие плоды прогресса недопустимы, что это грязь и разврат. Их учили, что русский не может быть никем, кроме врага. И им говорили, что все неверные враги — когда никого из англичан не было рядом.
А он слушали. И верили…
И продолжали учиться стрелять дальше.
* * *
И вот — Иса стоял перед входом в стрелковый комплекс, сжимая в руках свой, и только свой маленький пулемет, который он немного доработал для удобства удержания с помощью черной ленты. Черную ленту ему дал один из англичан — невысокий, с живыми глазами, подвижный как ртуть. Иса учил его языку горцев по вечерам.
— Ты готов?
Иса кивнул головой
— Соберись.
Собраться. Вес тела назад, чтобы споткнуться. Автомат в руках, готовность ко всему. И не думать ни о чем. Вообще — ни о чем.
— Я готов.
Англичанин — смотрел на свои часы белого золота
— Пошел! — крикнул он, когда легконогая секундная стрелка коснулась двенадцати
Иса толкнулся и побежал. Едва не врезался в стенку, но проскочил, саданув ногой по тому, что изображало тут дверь. С ходу окатил огнем двоих противников — слепленных из глины истуканов с красными колпаками на голове…
— Отлично! Вперед! — инструктор шел за ним.
Он проломился в следующее помещение. Уклонился от падающей груды камней, активируемых прислоненной к двери палкой, перед ним были еще три истукана — два в красном, один в белом. Красных он поразил, белого не тронул.
— Молодец! Доминируй!
Иса не знал, что значит слово «доминируй» — но решил, что, наверное, он все делает правильно, и это слово воинов…
Дальше — была пещера, лабиринт из валунов и препятствий из досок. Истуканы были то тут то там, разного цвета.
— Не останавливайся! Вперед!
Он шел. Стрелял и снова шел. Поразил одного «белого», опустил руки