Мы ещё долго шли молча, а потом Виктор повернулся ко мне и сказал.
— Ну как же так. Такая огромная страна и, на тебе, развалилась. Неужто наши руководители не смогли это предвидеть.
— Не бери в голову, Витёк. Они об этом не только не думали, а даже и не хотели думать. Их всё устраивало. Власть есть, спецраспределители снабжали их дефицитной жратвой и шмотками, а как живут люди, там внизу, им было всё равно.
— Какие ещё распределители?
— А ты, что думаешь секретарь горкома пойдёт вместе с тобой в очереди стоять за колбасой?
— Ну, не знаю. Как-то всё дико выглядит. Как будто под одеялом жрать, а другие слушают и слюни глотают.
— А вот они привыкли и на наши слюни им наплевать. Мы будем жить при коммунизме, вот и ждите, ха-ха-ха. А они уже там и давно, кстати. Так что думай о себе, Витя, а страна пусть живёт как жила. Всё равно от нас ничего не зависит.
Незаметно мы дошли до дома Виктора.
— Ну ладно, увидимся ещё, — попрощался я с другом.
— Пока подбери детали для зарядника, а там продолжим наш разговор. И не забудь. Н-и-к-о-му!
— Да понял я. Не беспокойся.
На том и расстались.
На улице уже стемнело и я пошёл домой.
Я шёл и всей грудью вдыхал свежий вечерний воздух. В полисадниках домов росли вишнёвые деревья, а на нашёй улице напротив моего родного дома шелестели листьями берёзы. Открыл калитку и зашёл во двор. Мои отец с матерью сидели в саду на лавочке и ждали меня. Им осталось жить на свете ещё тридцать лет. Отцу, правда, поменьше. Он только что пошёл на пенсию, но ещё работал, а мама была домохозяйкой и на пенсию не рассчитывала, а только на добавку к отцовой. Тогда ещё не придумали социальных пенсий.
— Ну что, намылся в Урале? — спросил папаша, — Что-то ты поздно на речку ходил.
— Ничего не поздно. Считай только с дороги. Неплохо и освежиться.
Они конечно не поняли истинного смысла моих слов, но ничего не сказали.
Я подошёл к водопроводной колонке, открыл воду и с наслаждением напился чистой и прохладной форштадтской воды. Я её всю жизнь вспоминал, какая она была вкусная и вот опять выпало мне счастье насладиться ею. В моём будущем из-под крана пили только самоубийцы.
— Пойдём, сына, покормлю тебя, а то небось проголодался? — сказала маманя и хотя я отнекивался, всё равно пошла на кухню кормить своего загулявшего сынка.
А сынок накушался и прошёл в свою келью, которая находилась сбоку от печки.
Включил радиолу и приставку магнитофонную, Нота, приготовился слушать, шедевры советского рока.
И зазвучала бессмертная песня советской молодёжи: «Наш адрес — Советский Союз».