Тогда я смогу жить в мире с Лорен и Кэйлен, и всё будет хорошо.
Спустя чертовски долгое времени сука, наконец, начинает шевелиться. Я стягиваю мешок с его головы, его глаза расширяются, и небольшая нить неуверенности, что я схватил не того парня, исчезает. Никогда не забуду его глаза, я вижу их во сне каждую ночь.
— Как делишки, папаша? Помнишь меня? — я смеюсь над ним. Я всё ещё не снял ленту с его рта, так что он не может говорить, но он качает головой, как будто чем больше он качает, тем больше у него шансов выбраться отсюда живым. Ему же хуже, мне плевать, как он отвечает на мои вопросы, для него есть только один способ покинуть этот дом – смерть.
— Знаю, у тебя была тысяча маленьких ублюдков, бегающих вокруг, но посмотри на меня, я особенный. Ты помнишь мою мать, Изабеллу? — спрашиваю его с сарказмом.
Выражение его лица теперь бесценно. Он смотрит на меня более пристально, и я замечаю ужас в его глазах, когда он понимает, что встретил своего могильщика.
— Ага. Думаю, помнишь, — я киваю. — Бьюсь об заклад, ты не ожидал увидеть меня снова, не так ли? — спрашиваю его. — Тогда я был беспомощным маленьким мальчиком, плачущим в луже крови после того, как ты прямо перед ним пристрелил его грёбаную мать, — рычу я на него. Он снова качает головой, и я слышу, как он пытается говорить. — Ох, неужели этого не было? Ты не тот парень?
Я смеюсь, ударяя его прямо в рот своим девятимиллиметровиком.
— Чёртов лжец. Я переживаю произошедшее каждую ночь. Каждую ночь одно и то же. Я никогда не забуду твоё лицо, — рычу я на него с отвращением, когда вижу слёзы, льющиеся из его глаз. Я приставляю пистолет к его голове прямо между ними.
— Пускай только выйдет ещё одна блядская слеза, и я отстрелю тебе член.
— Кэл!
Я оглядываюсь, чтобы увидеть Лорен и чёртова Уильяма Скотта, спускающихся по лестнице. Тупые Крис и Декс, я забыл, что за мной следят, предатель.
Я направляю пистолет на Уильяма. Лорен задыхается.
— Кэл, что ты делаешь?
— Ты знаешь на сколько я терпеть не могу Криса. Я действительно должен парню. Может быть, я просто сделаю ему одолжение и убью заодно твою задницу, — я шучу, но ни один из них не смеётся.
— Кэл, опусти пистолет, — умоляет она, тихие слёзы катятся по её щекам. — Какого чёрта ты плачешь, Лорен? Это всё исправит!
— Он не будет стрелять в меня, Лорен, — говорит Уильям слишком спокойно.
— Ох, не буду? — смеясь, я целюсь в колено.
— Нет! — кричит Лорен. Ух. Всё испортила.
— Вы оба, убирайтесь!
— Ты не выстрелишь в меня или в того парня в кресле, потому что тогда твоя жена, женщина, которую ты любишь, никогда больше не посмотрит на тебя как прежде.