Море лоскутных кошек (Меллик-третий) - страница 23
Пустые комнаты внизу теперь выглядят живыми, как будто их обитатели только что вышли на работу и скоро вернутся.
«Вопрос в том, – говорю я, – все эти вещи создаются для нас или кого-то еще, кто еще не прибыл?»
Джаджи пожимает плечами.
«Возможно оба варианта».
Повсюду ситцевые кошки, заполняют дом, словно тараканы.
«Но это милые пушистые тараканы», – говорит Джаджи.
Я никогда не был фанатом кошек. Я больше собачник. Старые добрые собаки, вот что я люблю.
Во время обеда все столовые в доме заполнены итальянскими сэндвичами и луковыми супами. Мы загружаем их на поднос и вывозим на улицу для пикника у моря. У нас мало места снаружи. Только передние ступени, ведущие в воду. Мили и мили воды. Волны разбиваются о колени здания.
Поедая свой бутерброд, я вдыхаю соленый морской воздух и говорю: «Что мы должны дальше делать?»
«Наслаждаться», – говорит она. «Нам дали второй шанс в жизни. Давайте максимально использовать это».
«Но это не правильно», – говорю я.
«Думаешь, я этого не знаю?» – говорит она. – «Я та, кто была заморожена в течение тридцати лет. Я та, у кого чешуя вместо кожи».
Мы наблюдаем за водой некоторое время. Оранжевое солнце мягко сочится с неба.
Глава девятая
Одинокий отпуск
Дни проходят.
Мы перестаем сомневаться в загадке нашего затруднительного положения и стараемся веселиться. Как будто мы в отпуске. Мы едим и отдыхаем днем, купаемся в океане, потом пьем всю ночь. Я спал в объятиях женщины-змеи каждую ночь, но мы не занимаемся любовью. Мне все еще некомфортно из-за того, что она частично рептилия, и ей все еще некомфортно из-за того, что я раньше был пожилым. «Требуется время», – говорит она.
Но мы все еще можем обнимать друг друга ночью. Ее тепло утешает и держит меня в здравом уме. Я начинаю привыкать к ощущению ее чешуи на моей коже.
Джаджи находит стерео и хочет потанцевать со мной. Я достаточно пьян, чтобы согласиться. Она надевает белое бальное платье и заставляет меня надеть смокинг. Музыка, играющая на радио, ещё старше меня. С двадцатых годов наверное. Радиостанция снова и снова воспроизводит только одну песню. Нет никакого диктора в эфире. Мы не знаем, откуда исходят волны.
Это медленная песня, поэтому мы медленно танцуем. Она обвивает свои конечности вокруг меня и прижимает голову, своей змеиной лысиной, к моей груди. Я не пытаюсь делать какие-либо причудливые движения, просто качаюсь из стороны в сторону. Мне хорошо, хотя… Я смотрю на ее чешуйчатый череп, словно это какое-то пульсирующее инопланетное яйцо.
«Каким ты был раньше?» – спрашивает она меня. «Старым», – говорю я. – «Обычный старик».