Я не вижу решительно никакого повода для внезапного выступления с оценкой пакта, заключенного три года тому назад. Пресса привыкла откликаться на новости дня, злободневные темы, а не писать об исторических событиях. Другое дело польская пресса, которая могла бы, давая оценку советско-французскому пакту о взаимопомощи, говорить попутно и о значении советско-польского пакта о ненападении. Польша же никакого акта не совершила, который требовал бы оценки нашей печати. Очень может быть, что в ходе предстоящих переговоров о региональном пакте, к которому мы относимся положительно, хотя и заинтересованы в нем меньше, чем если бы он включал в себя взаимную помощь, представится случай говорить о наших отношениях с Польшей и упомянуть при этом пакт о ненападении.
Пока же я не вижу конкретного случая, который оправдывал бы то, что мне говорил или предлагал Лукасевич. Если же он вообще хочет затронуть тему о поведении прессы, то я готов прочитать ему досье, только что мною полученное, о выступлениях польских органов печати, обвиняющих нас в сознательном отравлении беспризорных, в оптовых расстрелах и т. п.
Лукасевич не обнаружил желания продолжать разговор на эту тему и, откланиваясь, сказал, что он представляет свое «предложение» на мое усмотрение.
П. С. Я, между прочим, сказал, что прекращение полемики по поводу Восточного пакта само по себе позволит установить более спокойные и корректные отношения.
Опубликовано: Документы внешней политики СССР. Том 18. 1 января – 31 декабря 1935 г. – М.: Политиздат, 1973. – С. 314—316.
16. Письмо Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Польше Я. X. Давтяну
4 июля 1934 г.
Уважаемый товарищ,
1. Со времени последней беседы т, Литвинова с Нейратом в Берлине никаких серьезных переговоров с нашей стороны не было.
По вопросу о заключении Восточноевропейского пакта взаимопомощи не велось. Тов. Литвинов информировал лишь здесь в Москве посланников Литвы, Латвии и Эстонии о переговорах, которые он вел по этому вопросу за границей. Мы решили выждать развития событий и пока никаких новых шагов не предпринимать.
2. Из Берлина, Рима и Парижа нам сообщают, что германская позиция не является категорически отрицательной, как это можно было заключить из берлинского заявления Нейрата т. Литвинову. Гитлер заявил Муссолини в Венеции, что еще займется вопросом и примет окончательное решение по возвращении в Германию. Все говорит за то, что Германия не ответит полным отказом на наше предложение, а сделает к нему существенные поправки или сама внесет новое предложение. Основная поправка Германии к французскому предложению сводится, по-видимому, к приданию, намечаемому Восточноевропейскому пакту консультативного характера без обязательства взаимопомощи оружием. Возможно, впрочем, что Германия предложит заменить заключение Восточноевропейского пакта взаимопомощи серией двусторонних пактов ненападения. Несомненно, все усилия Германии направлены к тому, чтобы выхолостить франко-советскую акцию, сведя заключение пакта взаимопомощи, который представлял бы реальные преграды ее завоевательным стремлениям, к заключению еще одного многостороннего пацифистского акта, который постигла бы судьба стольких других международных актов такого рода.