5
— Рассказывайте, детки, — Константин махнул рукой, вызывая кресла для Эрмана и Виктории, — я уже знаю, что с Всемирным советом церквей вы успешно договорились. Жрецы Единого Бога приняли все предварительные условия. И как вам это удалось?
Руководители делегаций только что покинули Константина, а ему до сих пор неудобно из-за того, какими глазами смотрели на него эти люди. Всего пять священнослужителей: от Святого престола — кардинал Акилле Локателли с сопровождающими его Джакомо Кьеза и Эуженио Пачелли, которые более трёх лет вели дела с Офиром, от русской церкви — митрополит Владимир (Богоявленский), от англиканской церкви — архиепископ Дэвидсон, но они официально представляли практически весь христианский мир. Они обладали всеми нужными полномочиями для заключения поистине великого для этой планеты договора.
Христианство не могло оставаться прежним. Даже до самых консервативных клириков, к которым относился и глава католиков Пий Х, дошло, что без серьёзных реформ вера обречена пасть под гнётом научных открытий и неопровержимых фактов. Константин предложил новую интерпретацию легенды об Иисусе Христе, которая находилась в строгом соответствии с каноническими Евангелиями и проясняла непонятные места в многочисленных апокрифах. Она была принята на Вселенском Соборе с восторгом и благодарностью за то, что Безжалостный Ангел (так всё чаще называли Константина в богословских кругах) не только не собирался уничтожать Веру, но придал ей новое дыхание, новый смысл, новую цель. Заманчивые перспективы экспансии в другие миры прочно зацепили христианских владык Терры. На встрече с Эрманом и Викторией всё было ещё раз подтверждено и оговорено в подробностях, хотя работа над окончательным текстом общей для всех христианских церквей конституции ещё будет продолжаться. К Константину руководители церковных делегаций зашли, чтобы получить благословение Ангела.
Глядя в их горящие глаза, Константин убедился: эти люди действительно искренне верили. Верили не только в древнего Иисуса, но и сидящего перед ними Константина.
— Ничего сложного, — краешком губ улыбнулась Виктория и, не сдержавшись, едва слышно хихикнула. — Ты, государь, поставил их в такое положение, что отказаться они никак не могли. Церковная конституция будет вскоре утверждена. Для её введения установлен срок в три года. За это время будут полностью сформированы институты Всемирной христианской церкви.
Викторию никак нельзя было назвать религиозной женщиной. Но рассказ Константина о расе древних, об их исходе с Селесты, об их стремлении обрести вознесение — а ещё об окончательном итоге их пути, подкреплённый убедительными доказательствами, впечатлил не только делегацию христианских церквей, но и саму Викторию.