— Можно сказать и так… Но, — намеренно выдерживаю паузу и она уже в буквальном смысле заглядывает мне в рот. — Я бы хотел не малыша. Мне нужна девочка… Постарше. Понимаете меня? — как-то просто я всё вывалил. Но что-то мне подсказывает, что это к лучшему. Бабка то явно привыкшая торговать детьми.
— Простите меня, конечно, Алексей… Но зачем? Вы ещё очень молоды и…
-… и поэтому я не хочу остаток своей молодости проводить за стиркой пелёнок, — совсем уже по-свойски подмигиваю старушенции.
— Ох, ну я не знаю… Такое серьёзное решение будет принимать опекунская комиссия, но я бы вам посоветовала…
— Раиса Николаевна, мы с вами взрослые люди. Просто озвучьте цифру и этим облегчите жизнь нам обоим, — не оставляю ей никаких шансов на отступление, да она и не торопится сдать назад. Деньги — смысл её работы здесь. И точно не те, что выделяет ей государство, судя по массивным золотым печаткам на старческих руках.
Она ещё какое-то время мнётся, а затем со знаем дела вырисовывает на клеящемся стикере пятизначную цифру. Я, честно говоря, ожидал сумму позначительнее. Вот, значит, сколько стоит жизнь ребёнка.
— По рукам, — дарю ей свою последнюю улыбку.
Кристина
Подумать только! Этот грубиян жалуется на неё Кириллу! Нехорошо… Очень нехорошо. Кирилл его слушает и смотрит на неё, насупив брови.
— Знаешь, Кирюха, тут, — он не стесняясь её присутствия, тычет в девушку пальцем. — Полный абзац. Её нужно показать психиатру, причём срочно.
— Да ладно тебе, Игорёк, не стони. Подумаешь, девушка запустила в тебя чашкой. Пули над башкой пролетали и ничего, — он говорит так спокойно и расслаблено, что если не обращать внимания на его расстроенный взгляд, то можно подумать, что он и правда на её стороне.
Вот только Кристина не может не обращать внимания на него. Она кожей ощущает, что Кирилл недоволен. Она разочаровала его… Это очень плохо.
— Слушай, я серьёзно. Она неадекватная и это мягко говоря. Покажи её профессионалу. Заодно говорить научат.
Похоже предложение Игоря не нравится Кириллу и он с какой-то загадочной, но уставшей улыбкой, снимает с себя пальто.
— Я сам решу, что мне делать с моей девчонкой! Тебя просили поговорить. Поговорил? Спасибо. Свободен. Гонорар за эту услугу отправлю тебе на карту. И кстати, она может говорить. Но только со мной.
Ей кажется, или в тоне Кирилла послышалась радость? Ему приятно, что она говорит только с ним! А ещё он назвал её «своей девчонкой». Она не совсем уверена, что правильно понимает значение этих слов, но почему-то от них стало тепло. Девушка победно улыбается, вздёрнув нос к верху.