— Остальные тоже отдать?
— Что? — То есть чтозанахуй? — Какие еще остальные?
— Вот, — Покахонтас показала еще несколько карточек: черную, кремовую и несколько белых. — Кажется, они все уверены, что я сплю и вижу, как бы сбежать от тебя.
— Выброси их.
К краю тротуара бесшумно причалил автомобиль. Захотелось со всей дури врезать по лобовому стеклу, удерживало лишь сознание, что машина была моя собственная.
— Тебя подвезти?
Зря я это сказал. Могу ведь не удержаться и разложить ее прямо на заднем сиденье.
— Нет. Лучше пройдусь.
Несколько шагов по ярко освещенной Мэдисон-авеню, а затем она быстро шагнула в сторону и исчезла в узком пространстве между двумя домами. Словно монетка в щель закатилась. И пропала.
* * *
Через пять дней Лину обожала вся контора. Все, начиная со старой людоедки из кадровой службы и до мальчишки-курьера, пили какао с перцем, обсуждали шопинг на блошиных рынках и тому подобную хрень.
У меня зубы ныли от злости, когда я слушал, как в приемной с Покахонтас воркует то старый урод из статистического, то сопляк-бухгалтер. Но дверь моего кабинета все же оставалась приоткрытой.
— Босс у себя?
— Да.
— Занят?
— Конечно. Корону полирует. Сказать, что ты пришел?
— Погоди… сейчас…
Облицованная кедровым шпоном дверь с грохотом ударила в стену. Две головы поднялись от экрана смартфона и повернулись в мою сторону.
— Вы оба, — я щелкнул пальцами, как собачкам в цирке, — ко мне в кабинет. Сейчас.
Покахонтас с планшетом спокойно заняла свое место напротив меня. Бухгалтер подходил к столу на полусогнутых, словно уже наложил полные штаны. Или еще нет? Тогда, парень, я позабочусь, чтобы ты ушел из моего кабинета в дерьме по самые уши. Лина считала, что я люблю запугивать людей. Да я был долбаным профессионалом этого дела. Тем более, что за последние десять лет мои возможности расширились до почти неограниченных.
Положив локти на стол, я наклонился вперед и просканировал взглядом парня. Белоснежная рубашка, темные брюки, безупречная обувь. На спинке его стула в бухгалтерии остался висеть пиджак. Я был уверен, что обнаружу лейбл «Ралф Лорен», если не поленюсь заглянуть под лацкан. Эта оболочка была мне знакома. Напоминала мою собственную, с той лишь разницей, что моя была цельнометаллической, а его уже трещала по швам.
Я соединил вместе широко разведенные кончики пальцев на обеих ладонях и, не спеша, рассматривал их обоих. Покахонтас с самым деловым видом водила пальцем по экрану планшета. Бухгалтер смотрел на меня так, словно готов был уже в полете поймать кусочек сыра — только брось. Молодые карьеристы называют этот взгляд «дайте мне шанс».