Все мое прекрасное настроение рухнуло в один миг, когда в двухстах метрах от меня через сплошную полосу развернулся черный гелендваген, который, даже не попытавшись затормозить, выскочил затем на тротуар и перегородил путь прохожим.
Выстрелом дробовика грохнула дверца, и высокая широкоплечая фигура в черном одним прыжком перемахнула ограду сквера. Четверо подростков на скамье не сразу заметили надвигающегося на них Джокера ван Хорна.
— На колени! Руки за голову! — Сейчас его голос был больше всего похож на собачий лай.
Парни не сразу сообразили, что все это происходит с ними, причем среди белого дня и на главной улице города. Джокер подбодрил крайнего на скамье тяжеловесной оплеухой:
— На колени, я сказал. Где запись?
— К-к-какая запись?
Снова удар:
— Ответ неверный. Вы знаете, о чем я спрашиваю.
— Это ошибка!
Следующий удар ногой пришелся по ребрам. У одного из подростков уже шла носом кровь.
— Ответ неверный. — Снова удар… и еще. — Где запись? Телефоны на землю. Живо.
Джокер пинками отшвырнул телефоны в сторону, где их подобрал Норт Винер.
— Копии есть?
— Не-е-ет, — дружно проблеяли парни.
— А если я проверю?
— Точно нет!
Судя по бледным лицам, они опасались Джокера всерьез.
— Нашел, — негромко сказал Норт и помахал в воздухе серебристым прямоугольником. — Все здесь.
— Ладно, — кивнул Джокер. — Теперь второй вопрос: где вы взяли дурь?
Смотреть, как унижают людей было почти больно физически. Я обвела глазами свидетелей происходящего. Кто-то смотрел с опаской, с раздражением, даже с любопытством, но вмешиваться не собирался ни один человек.
Я выбрала в списке контактов своего телефона номер шерифа и положила большой палец на кнопку вызова.
— Вилд, прекрати. — Собственный голос казался вязким и невнятным. — Нельзя так обращаться с людьми.
Конечно, он должен был сразу меня почуять — я стояла с наветренной стороны — но прошло несколько секунд в тишине, прежде чем Джокер ван Хорн медленно повернулся ко мне.
— А ты, блять, кто такая?
Глаза, как всегда, казались мертвыми, но верхняя губа подрагивала, готовая в любой момент обнажить клыки. Конечно, ведь я посмела встать между волком и его добычей.
— Я сейчас звоню в полицию. — Я не отступила даже когда он сделал шаг ко мне.
— Ты никто. Пустое место, поняла. Или тебе тоже нужен урок? — Он наклонился и уже смотрел мне прямо в глаза.
Тело онемело от напряжения, лицо Джокера в нескольких дюймах от моего расплывалось в белое пятно. Я больно прикусила губу, чтобы прогнать страх.
— Ты здесь не хозяин. И твое слово не может подменить закон. — Я повернула голову к подросткам: — Вставайте. Не смейте унижаться перед ним.