Им так много предстояло всего увидеть, а их ладошкам, пока не знавшим мозолей и шрамов, потрогать. Ута и Кея всегда находили занятие: поиски пустых раковин моллюсков или прогулки по лугам, глядя как кисточки травы высоко колышутся на их головами.
Считалось, что предназначением водяных фей было беречь течение реки, но Ута не придавала правилам особого внимания. Она перескакивала на берег, и Кея спешила следом. Сестры задерживались перед шапкой одуванчика, Ута трясла его, и семена листопадом разлетались им в руки и на плечи и, кружа, приземлялись в грязь, словно перевернутые зонтики. На реке же они садились на молодого карпа и верхом скользили по водной глади, подпрыгивая на встречных волнах.
Настолько крепкой была связь между близнецами, что если одна прикладывала руку к груди, она слышала биение двух сердец:
Тук-тук.
(Тук-тук).
Тук-тук.
(Тук-тук).
Настолько крепкой была связь между ними, что, даже после недолгой разлуки, одиночество, будто змея, заползало к ним под ребра и болезненно пульсировало глухими ударами. Однако, чем старше они становились, тем явственней проявлялись различия между ними. Появились разные желания и неразделённые цели.
Кея, понимая, что переезд совсем близок, держалась возле матери, чтобы не опоздать, когда откроется портал и колокольный звон призовет всех фей. Она была начеку.
Но Уту это известие отводило все дальше и дальше от дома, чтобы, когда портал между мирами построят, не осталось ни единой неизведанной пещеры и ни единой неисследованной воронки.
Она вечно где-то бродила и благополучно терялась, постоянно возвращаясь то вся в аистнике, то на панцире водяной черепахи, то запутавшись в дрейфующей паутине. Каждый раз Кея встречала сестру у дома. Каждый раз Ута сыпала поцелуями, обещаниями и плакала слезинками-росинками.
— Я никогда не уйду так далеко снова, — обещала тогда Ута.
Но сдержать это обещание ей ни разу не удалось.
5
Луна
Одно из маминых неоспоримых правил гласило: не выходить на извилистую реку. Всю жизнь Луна провела на болоте — она и не желала ничего более, пока рядом были Уиллоу, мама, бабуля Ту и Бенни. Но теперь Уиллоу больна, и правила отошли на второй план.
Задолго до первых проблесков рассвета Луна на цыпочках вышла в безлунную тьму. Спустившись по приставленной к сваям лестнице, что удерживали их лачугу над болотом, девочка отвязала лодку от причала. Сложив небольшой узелок на нос, она, удерживая равновесие, встала в центр лодки. Она подняла шест, глаза потихоньку привыкали к темноте, она была готова покорить воду.
Тени деревни укоризненно нависали над головой, пока Луна шестовалась под мостами, что вели от одной хижины к другой, подобно огромной рыбной сети, раскинувшейся через болото. Будто эта сеть окружила ее сверху и пытается удержать здесь, в безопасности.