— Мне не хватает тех острых ощущений, что ты испытываешь на Кавказе, — признался Владимир. — И поэтому я предпочитаю получать их в повседневной жизни.
— На Кавказе нет ничего кроме горцев, песка и смерти, — философски заметил Орлов. — Там нет никакой романтики. Сначала тебе так кажется, а потом ты привыкаешь и кроме смертей уже ничего не видишь.
— Возможно, но я этого уже не пойму, — сказал Волков. — Зато я знаю, что я всегда люблю получать то, что мне хочется, а сейчас я хочу этих милых прелестниц.
Официант с подносом в руках, на котором стояло две бутылки с шампанским, подошел к столику с дамами и их ухажерами. Со всей ему свойственной любезностью, он поставил перед отдыхающими открытую бутылку игристого, после чего мужчины с непониманием на него выпучились. Бедняга официант, замешанный во весь этот казус, начал быстро что-то объяснять, затем он указал за столик Волкова и Орлова. Владимир помахал рукой, дамы заулыбались. Мужчины недовольно начали что-то обсуждать и высказывать официанту. Тот, явно сконфузившись, быстро закивал в ответ и поспешил удалиться, направившись к столику друзей.
— Кажется, они недовольны, — сказал Алексей.
— А дамы, похоже, напротив, — заметил Владимир.
В то время как мужчины принялись за бурное обсуждение, их женщины украдкой бросили за столик друзей несколько весьма благосклонных взглядов.
— Что они сказали? — спросил Волков у официанта, когда тот поставил перед ними вторую бутылку «Мадам Клико».
— Они очень недовольны, барин, — сказал официант. — Они сильно ругались… Будьте осторожны, барин, это лихие люди. Дурную шутку вы затеяли.
— Ничего, — махнул на него Орлов. — И не таких видали.
— Лихие говоришь?! — спросил Владимир. — И чем эти лихие люди занимаются?
— Не знаю, барины, но пить, есть, да с девками развлекаться у них завсегда денег хватает.
— Наверное, мы сейчас сами узнаем насколько они лихие, — сказал Алексей, глядя вперед за спину официанта. — Они идут сюда.
И в самом деле, трое мужиков направлялись к столику друзей.
— Здравия желаю, ваши благородия, — присвистнув, сказал один, невысокий, но крепкий, явно закаленный тяжелой физической работой. Впрочем, сейчас здоровяк был в изрядном подпитии и еле держался на ногах.
— И тебе не хворать, — усмехнулся Орлов.
— Ты что ж это, ваше благородие, творишь то? — выпалил мужик.
— Поосторожней со словами, дружище, — сказал Владимир. — И не забывайся кто перед тобой!
— А мне плевать, я вольный… — прорычал мужик. — И в гробу я видел всех господ, вроде вас!
— Тогда ты можешь поплатиться за свои слова! — поднимаясь из-за стола, произнес Владимир.