Когда экипаж остановился у богатого каменного особняка с большими окнами, Владимир послал Игната сообщить Ане о своем прибытии. Игнат ушел, но вскоре вернулся и доложил, что мадмуазель сейчас выйдет. Впрочем, первыми появились слуги с чемоданами хозяйки. Багажа было так много, что Волков даже усомнился, что тот весь уместится на крыше экипажа. Хотя сомнения оказались излишними, и крепостные Ларионовых справились с поставленной перед ними задачей. После чего появилась и сама хозяйка. Аня выглядела как всегда обворожительно в легком светло-коричневом плащике и золотистом капоре.
— Bonjour, Анет. При каждой встрече я все больше восхищаюсь вашим совершенством, — поздоровался Волков и поцеловал даме ее маленькую ручку, скрытую под белой бархатной перчаткой.
— Bonjour, месье Волков, — улыбнулась Аня. — Я польщена.
Владимир открыл перед девушкой дверцу и подал руку, помогая взойти по ступенькам.
— Вы так галантны, — проворковала Аня.
Молодой дворянин улыбнулся и поспешил вслед за девушкой, в салон экипажа.
— Мы можем ехать? — спросил он.
— Нет, нет, — неожиданно произнесла Аня. — Моя маман еще не готова!
— Ваша кто?.. Маман?! — чуть превысив рамки допустимого в обществе тона, взвизгнул Владимир. В мгновение он оказался ошарашен и расстроен. Он-то рассчитывал, что Аня поедет одна, и его будет ждать приятное путешествие в милой и веселой компании. А оказалась, все отнюдь не так.
Волков попытался скрыть внутреннее возмущение и еще раз, любезно улыбнулся Ане.
«Ну что ж, сам виноват, — сказал он себе. — Петербург это далеко не Париж и здесь нравственные правила высшего общества чтутся все столь-же яро, как и в былые годы… Теперь придется слушать всю дорогу женские сплетни и нравоучения, как, мол, было хорошо в наше время, и какая вся молодежь стала несносная».
— Да, моя маман, — продолжила Аня. — А я разве не говорила?
— Возможно, я пропустил это мимо ушей, сударыня.
— А вон, кстати, и она, — глядя в окно, кивнула Аня.
Владимир тоже взглянул в окно и увидел появившуюся фигуру мадам Ларионовой. Женщина гордой поступью приближалась к экипажу, старой вдовой она отнюдь не выглядела.
«Бойкая старушка, — отметил про себя Волков. — Если хочешь знать, какой станет девушка в зрелости или даже старости, посмотри на ее мать».
Хотя былой красоты, даже если она когда-то и имелась, в Елизавете Федоровне сейчас не наблюдалось, зато прыти и энергии в ней было хоть отбавляй. Волков не без интереса заметил, как эта уже немолодая женщина лихо раздает команды своим крепостным, как она грозит им кулаком, и как они подобострастно кланяются, крестясь и обещая что-то своей барыне. Лишь после всего этого мадам Ларионова проследовала к экипажу. Владимир подал ей руку и помог взобраться.