Большая часть сока осталась в волосах, поэтому, прежде чем привести их в порядок, я проторчала в душе около сорока минут, три раза помыла их с шампунем, но все равно казалось, что они соком пахнут. Ну да ладно, лишь бы не слипались.
Не успела я войти в комнату, как дверь без стука распахнулась, и в комнату по-хозяйски вошел Алекс.
— Тебя стучать не учили? — недовольно пробурчала я, немного смущаясь своего вида.
На мне же одно только полотенце и было. Общага то женская, кто ж знал, что его сюда впустят. Торопливо стала кутаться в халат.
Алекс только хмыкнул.
— Там нет ничего, что бы я ни видел.
— А вдруг! — насупилась я.
— Ты не в моем вкусе, — насмешливо произнес Алек, окидывая мою фигуру с мокрой макушки до кончиков пальцев на ногах взглядом своих синих глаз.
Он бросил на кровать свои мокрые от сока джинсы. Сейчас на нем красовались почти такие же, и черная чистая майка, плотно облегающая его тело.
— Ага, видела я твой вкус — побольше силикона и поменьше мозгов, — не удержалась я от сарказма.
По дороге сюда Варя сказала, что та брюнетка — его нынешняя подружка Вика.
— Мне нравиться.
— Под стать твоему разуму? — фыркнула я.
Я уже говорила, что язык — мой враг? Так вот повторюсь: язык мой — враг мой. Алекс, уже собравшийся выйти, вновь повернулся ко мне лицом. Опять лицо хмурое и грозное. Давно надо было сказать спасибо природе за то, что я почти лишена страха. Или это плохо?
Он опять стал надвигаться на меня, медленно и угрожающе. Я послушно плюхнулась попой на кровать, когда он, как в туалете, стал надо мной нависать. Я прямо смотрела в его синие глаза и не думала их отводить.
— Слушай сюда, малая… — начал Алекс, но я тут же его перебила.
— Да что вы все заладили: малая да малая! Взрослая я уже! Нечего мне года списывать!
— …еще раз, — продолжил парень, будто не слыша меня, — ты попадешься мне на пути…
— Если ты не забыл, мы учимся в одном месте! — опять встряла я.
Мне нравиться, как он стискивает зубы, когда я его перебиваю.
— … и при этом из твоего ротика опять будет что-то слышаться в мою сторону…
— Что, уже и поздороваться нельзя? — делая наивное обиженное лицо, спросила я.
— … я его заткну. Раз и навсегда, — грозно закончил Алекс.
И вид при этом у него был ну очень серьезным. С таким шутки плохи. Но ведь я же ничего не боюсь!
— И каким образом, позволь узнать? — полюбопытствовала я.
— Тебе вряд ли понравится, — приторно улыбнулся Алекс.
Его улыбка не была дружелюбной или искренней. Больше походило на оскал, злой и безжалостный.
— Ок. Только своей подружке передай, что в следующий раз в душ пойдет она!