Он булькнул. Нож был по рукоять вонзен ему в живот.
— Ты что, вообразил, что погрузишься в нее по самую длину?
Его глаза вылезли из орбит, дыхание участилось. Я повернул нож, и он снова закричал. Затем я вытащил его так же медленно, как и вонзил. Его ноги подкосились, и я позволил ему упасть на пол. Он схватился за рану и заплакал, как трус. Пройдет еще десять или пятнадцать минут, прежде чем он умрет. Он хотел бы меньше времени.
— Помнишь, что я говорил тебе о твоих глазных яблоках и языке? Твой член присоединится к ним.
Я опустил нож на его член,и Серафина резко обернулась.
СЕРАФИНА
Мои руки лежали на белых плитках душа. Я не могла дышать. Ужас сдавил мне горло. Ничто в моем воспитании не подготовило меня к этому. Ничего не могло подготовить. Я быстро разваливалась на части. Быстрее, чем я когда-либо думала.
Гордость и честь были столпами нашего мира, столпами моего воспитания. Мне нужно было держаться за них. Он мог забрать у меня все, но не это. Никогда.
Симеоне кричал, и я прижала ладони к ушам, пытаясь отгородиться от него — безрезультатно.
Ледяной принцессы больше нет.
Мои глаза затуманились от слез и воды. Но образ Римо, вонзающего нож в человека с кривой улыбкой на лице, врезался мне в память. Как я могла оставаться гордой? Как я могла держать голову высоко и не показывать ему свой страх? Ничто не пугало меня больше, чем Римо Фальконе.
— Монстры ненастоящие. — сказала мне мама давным давно, когда я боялась спать в темноте и забиралась в постель к Сэмюэлю.
Тогда я ей не поверила, и это было до встречи с Римо.
Крики прекратились.
Я вздрогнула и медленно опустила руки. Что-то красное попалось мне на глаза. Я посмотрела на пол душа, где красная вода собиралась вокруг моих ног. Я заморгала. И тут что-то щелкнуло. Душ на уровне пола. Римо вонзил нож в мужчину ... мои ноги казались еще бледнее на красном фоне. Мое зрение изменилось, и что-то сломалось во мне.
Я стояла в чьей-то крови.
Я услышала свой крик и попыталась выбраться из крови, но пол был скользким. Я повернулась, держась за стены душа. А потом я увидела остальную часть камеры. Весь пол был залит кровью, а посреди всего этого стоял Римо, высокий и смуглый, с ножом в руке.
Его грудь и руки были в крови. Красный. Красный. Красный. Повсюду.
Я все кричала и кричала, пока не перестала кричать, потому что в легких не осталось воздуха. И я не могла дышать.
Римо убрал нож в чехол и направился ко мне.
Я замахала руками, пытаясь убежать от него, от крови, от мертвеца за спиной Римо.