Пещера волчьей горы, где недавно была пленницей, встретила тишиной и сыростью. Отправиться сюда одной было крайне рискованно, учитывая состояние волка. Но другого выхода не видела. Луна набрала обороты и вскоре пойдёт на спад. Она понимала, зачем он пришёл сюда. Благородный волк решил умереть там, где всё началось. Было в поступке нечто героическое и сентиментальное. Катарина осветила золотыми лучами кромешную тьму, перстень тоже светился, внося свою лепту. Практически каждый уголок пещеры был проверен, и она собралась отправиться в дальнюю часть, но услышала за спиной глухое рычание. Лучи тут же преобразовались в тигров, ярко сияя и освещая противника. Она медленно обернулась, опасаясь спровоцировать атаку. У входа в пещеру застыл на месте, большой и совершенно на себя непохожий, Бинар. Свечение совсем угасло, шерсть, некогда белая и притягательная, наполовину облезла и посерела, кости проступали по бокам, одутловатая морда стала худой и лишилась величия, кости проступали на рёбрах, а глаза покраснели, лишаясь белой, привычной дымки. Он слабо рычал, лапы дрожали. Было заметно, как борется с желанием жить и поглотить её душу, если конечно всё ещё мог это сделать. Лапы окончательно ослабли, и он упал на холодный камень, жалобно заскулив. Она зарыдала в голос, подбежала и взяла морду в ладони. Уложив её на колени, ласково поглаживала скулящего зверя. «Что же делать?», — проносилось в голове. Катарина усиленно соображала, а потом взглянула на кольцо, сиявшее ярче солнца, и её посетила нелепая, но оттого не менее ценная идея. Она взяла немного энергии из вселенной, благо кольцо позволяло, обходя законы непроницаемой пещеры, и впитала в мутный, лунный камушек. Затем сняла с пальца и положила в пасть зверю. Ничего не произошло. Прижала волка к себе, вдыхая собачий запах, и в голос разрыдалась. Пусть он творил зло, пусть причинил боль, но в конечном итоге смог стать настоящим другом. Только сейчас она осознала это в полной мере, теряя. Кольцо в пасти неожиданно засияло белоснежным, ослепляющим светом. И через мгновение колдунья обнимала громадные плечи Бинара, слабо цеплявшегося за неё. Слегка отодвинулась и погладила его по просевшей от голода щеке. Кожа на ощупь была шершавая, выглядела безжизненной. Он приоткрыл веки и медленно потянулся, чтобы содрать перстень с пальца, но она перехватила руку. Умоляюще посмотрел в глаза. Катарина поджала губы и нахмурилась.
— Ты не понимаешь. Я убью тебя, — выдавил он слова, напрягаясь всем телом.
— Ты не сможешь, — сказала она сквозь слёзы, струившиеся по щекам.