Она вздохнула, вспоминая его взгляд, когда он рассказывал про Хейзел Д. Фрэнки никогда не видела выражения такой глубокой потери. Такими ей представлялись чувства Декстера Мейхью, когда умерла Эмма Морли. «Ладно, ты сможешь, – подумала она. – Ты…»
– Я так и думал, что слышу чье-то жуткое дыхание на пороге! – Дверь распахнулась, и Фрэнки в ужасе отпрыгнула.
– Ах, извини. Я как раз собиралась постучать. Это тебе, – быстро сказала она, впихивая бутылку с вином в руки Санни.
– Пино, мое любимое. Входи. – Санни непринужденно положил ладонь на спину Фрэнки, ниже пояса, и мягко проводил внутрь.
Сильный запах расплавленного сыра и свежеиспеченного теста наполнил легкие Фрэнки. Квартира Санни была выкрашена в яркий синий цвет, обеденный стол – накрыт большими листами оберточной бумаги, изрисованной быстрыми набросками.
– Ух ты, – сказала Фрэнки.
– Я же говорил, что у меня беспорядок, – пожал плечами Санни.
Фрэнки притянул один особенно красочный рисунок: красивое, но вызывающее изображение руки, держащей кровоточащее сердце перед елкой, увешанной гирляндами и разноцветными украшениями, над которым было написано большими черными буквами: ОДНАЖДЫ В РОЖДЕСТВО ОН ПОДАРИЛ СВОЕ СЕРДЦЕ. Она коснулась грубой оберточной бумаги, потом посмотрела на лежавший рядом рисунок. РОДНЫЕ ПОЧКИ – значилось там над великолепным изображением как будто переплетенных Ромео и Джульетты, которых соединяла в объятиях одна кровоточащая почка.
– Что это за рисунки? Потрясающие, – сказала Фрэнки, не в силах отвести глаза.
– О, просто кое-что, над чем работаю. Не суди строго, они пока сырые, – отмахнулся Санни.
– Это ты рисовал? Великолепно!
– Ага. Быстро набросал. Пока что они на стадии концепции.
Фрэнки оглянулась на Санни, который возился в тесной кухне. Его плечи были напряжены; он выглядел если не нервным, то уязвимым.
– Блестящие рисунки. Не знала, что ты умеешь рисовать, – сказала Фрэнки.
– Ну да. Я был арт-директором АКДБ до прошлого года, когда уволился и решил работать на себя.
– Арт-директор АКДБ? Разве это не одно из самых крупных рекламных агентств в Австралии?
– Ага.
– Почему я этого не знала? – сказала Фрэнки.
– Ты не спрашивала, – ответил Санни, и Фрэнки немедленно почувствовала себя виноватой.
– Так почему ты уволился? – тихо спросила она.
– Мне нравится рисовать, решать задачи, придумывать большие концепции. Но мне надоело придумывать эти концепции для зубной пасты и банков. Понимаешь? То есть я знаю, что это нужно делать, чтобы платить по счетам, но я хотел чего-то большего. Поэтому предложил концепцию благотворительного проекта для «Трансплантологии Австралии». Это благотворительная организация, к которой я отношусь особенно трепетно из-за… ну… Хейзел. – Санни помедлил, и у Фрэнки екнуло сердце. – Моему креативному директору, директрисе, понравилась концепция, но она не собиралась реализовывать ее бесплатно, несмотря на то что это мультимиллионный бизнес. А у «Трансплантологии Австралии» не хватит денег на оплату. – Фрэнки услышала горькие нотки в его голосе. – Поэтому на следующий день я написал заявление. И с тех пор веду переговоры с «Трансплантологией Австралии».