Я протиснулась между прутьями ограждения, перешагнула через камни и остановилась на бетонной плите у воды.
— Когда это ты здесь была? — удивленно спросил Гера, следуя за мной.
Мечта воплощалась в жизнь. Смешно…. Видимо, мечты всегда воплощаются, правда, не с теми, о ком мечтаешь.
Гера обнял меня за плечи, стало приятно, злость прошла. Мы смотрели куда-то на линию горизонта, где загорался и гас маяк.
Как же мы поцелуемся? Наверное, здесь не очень удобно: плиты, камни. Я вернулась за ограждение, прошла дальше по берегу, оказалось, что здесь много спусков к воде. Подошла к одному из них. Ступеньки. Села на корточки, чтобы посмотреть на воду, но свет от луны сюда практически не доходил. Вода была темной.
Гера тоже присел, снова обхватил меня руками и прижал к себе.
Сейчас он меня поцелует… Я испугалась и вжалась лбом в его плечо.
Гера позвал меня по имени, но его голос сорвался в конце.
— Что? — спросила я, будто ничего не поняла.
Он не ответил.
Ветер становился сильнее. Я поднялась со ступенек, холодный поток охватывал все мое тело и почти срывал рубашку с Геры, заставляя ее громко трепетать. Гера снова обнял меня, а я опять опустилась на корточки, будто упала, Гера, не отрываясь, последовал за мной. Показалось, что так уже происходило раньше, я падала, а кто-то, обнимая, падал вместе со мной, хотя этого никогда не было.
— Почему ты отворачиваешься? — прошептал Гера на выдохе, но его интонация передала совсем иное.
Ты же… любишь меня!
Мне захотелось спрятаться, скрыться от Геры, от того, КАК звучит его голос.
Разве можно НАСТОЛЬКО? Разве можно так СИЛЬНО?
Мы сидели еще долго.
— Уже поздно. Надо в корпус, — сказал Гера уже спокойно. Я послушно поднялась.
Он взял меня за руку и повел к дороге. Снова дул холодный ветер. Гера был отстранен.
— Стой! — вдруг резко он развернулся, обнял меня, сильно прижал к себе и замер. Потом наклонился и поцеловал мое плечо. Затем снова и снова. Он покрывал губами всю поверхность моих плеч и шеи, а я не верила, что это происходит со мной.
Гера был как струна, в каждой мышце его тела чувствовалось напряжение, он прижимал меня все сильнее и стремился к губам. Я уворачивалась.
«Не целуй меня! Не целуй! Пожалуйста!» — повторяла про себя, но не была уверена, что требовала именно этого.
Вдруг что-то влажное прикоснулось к моим губами, я вздрогнула всем телом и отскочила. Как громом пораженная, я смотрела себе под ноги, не зная, ни что дальше делать, ни что сказать.
Гера больше не настаивал, взял меня за руку и повел к корпусу.
Но он пришел ночью. Он, Громов, Никита и Рома. Девчонки проснулись, захихикали, все стали о чем-то болтать, а Гера сел ко мне на кровать и сразу же (я только успела приподняться и прислониться спиной к стене) стал целовать мою шею.