Номса извинилась и вернулась на кухню, и в этот момент за спиной Мадлен появился Джек. Он неслышно пересек газон и терпеливо ждал, когда она повернется и возьмет один из трех бокалов, которые он принес на подносе.
– Красное вино для миссис Фрост, – вежливо произнес он, передавая ей бокал. – Для юной мисс молоко и шоколадное печенье, которое испекла Номса. – Джек встал на колено, чтобы Поппи могла взять стакан молока и печенье. Мадлен смотрела, как Поппи обхватила Джека за шею и крепко обняла в знак признательности.
– Спасибо, Джек, – сказала Мадлен и повернулась к Поппи, сидевшей на траве и с аппетитом уплетавшей печенье. – Ух ты, Поппи! Номса приготовила тебе такое вкусное печенье? – спросила она девочку, и та торопливо сунула последний кусочек в рот.
– Оно закончилось, мама. Смотри! – Щеки девочки походили на защечные мешки хомяка, и в доказательство своих слов она протянула матери пустые ладошки.
– Вам как обычно, мистер Лоулесс, – Джек протянул поднос Бандиту. На нем остался только стакан с ледяной водой. Бандит взял его и с явным удовольствием залпом осушил.
Поппи крепко спала, вокруг ее огромной V-образной подушки, с которой Поппи не расставалась, грудами лежали плюшевые мишки. Девочка спала, сунув пальчик в рот, светлые кудряшки рассыпались вокруг лица – такая хорошенькая, такая славная! Мадлен снова охватила горечь – она чувствовала себя виноватой из-за того, что снова вырвала малышку из ее привычного окружения. Однако Поппи привыкла к Ри-Хэд-холлу гораздо быстрее, чем сама Мэдди. Даже Бадди, казалось, совершенно был счастлив на новом месте и чувствовал себя превосходно в своей новой будке.
Подхватив переносной приемник радионяни, Мадлен бросила последний взгляд на Поппи и вышла из комнаты. Она спустилась по узкой дубовой лестнице, ведущей к служебным помещениям отеля, и сразу вспомнила лестницу для прислуги в доме Лиама. Мадлен ни разу не видела ее и теперь гадала, похожа ли она на эту лестницу, с голыми половицами и некрашеными стенами. Лиам держал дверь на ту лестницу запертой. Он сказал, что лестница заражена жуком-древоточцем, ею опасно пользоваться и он якобы боится, что Мэдди или Поппи могут с нее упасть.
Ее рука скользила по деревянным перилам. Разделенная на три секции лестница, каждая из которых была выполнена из разной породы дерева, выглядела непривычно новой по сравнению с остальной отделкой, и это наводило на мысль, что так сделано из соображений безопасности после того, как дом стал отелем. Конечно, если бы лестница стояла тут с момента постройки дома, она вся была бы из одного материала и теперь перила лоснились бы от долгого использования, когда слуги бегали по ней вверх и вниз, выполняя приказания хозяев, которые, конечно, пользовались только парадной лестницей, что вела в роскошный холл. На площадке этой парадной лестницы, у окна, стоял длинный мягкий диванчик, и Мадлен представляла себе, как благородные дамы сидят на этом диванчике, вышивают и любуются окрестностями.