В ту субботу я оставалась ночевать у него — мы засиделись допоздна с моей курсовой, а с утра собирались ехать к друзьям на дачу. Валя начала звонить часов с восьми… Сначала требовала, что бы Влад приехал, потом сказала, что отравится. Влад ответил ей, что б не дурила, и бросил трубку. В следующий раз на звонок ответила я. Заплетающимся голосом Валя сказала, что уже начала принимать таблетки снотворного, и теперь будет глотать еще по одной каждые десять минут. Я отключила телефон…
А утром раздался звонок из поселковой больницы. Я принесла телефон в ванну, где Влад брился в это время, он велел включить громкую связь. Доктор сказал, что Валентину доставили с сильным отравлением снотворным, всю ночь проводились реанимационные мероприятия, сейчас ее жизни ничего не угрожает, но ребенка она потеряла… А потом посоветовал Владу приехать и поговорить с ней, потому что при ней нашли записку, где во всем она обвиняет его.
Я стояла и смотрела на наполовину побритого Влада, он смотрел на меня, а между нами раздавались громкие короткие гудки телефона.
— Лена, это не мой ребенок… Я с ней даже не целовался…
— Только она почему-то была уверена в обратном! — язвительно парировала я.
— Хорошо! — Влад утер полотенцем остатки пены, схватил меня за руку, — Сейчас мы едем туда! И пусть она при тебе подтвердит, что я не имею никакого отношения к этому ребенку!
Мы ругались всю дорогу. Шел дождь. Откуда-то выскочила «Татра»…
* * *
— Ран, это не выход! Его уже пытались убить. К нему даже наемных убийц подсылали. Но у Линойских очень сильная наследственная магия — их не берут ни яды, ни клинки. Есть только один стилет, которым можно остановить герцога — мизерикордия «Последняя надежда». Ее выковал прадед нынешнего герцога, когда уходил на войну. На этот кинжал не действуют никакие защиты…
— Откуда такие сведения?
— Сразу, как я получил твое послание, я залез в городской архив. Там, среди старых записей и обнаружились эти сведения.
— А где сейчас эта «надежда» находится известно?
— К счастью, да. Вот уж воистину игра случая! Буквально через два дня, после того, как я узнал про эту мизерикордию и начал ее разыскивать, заезжает ко мне с визитом старинный приятель еще моего отца лорд Эливаниель. Официально он уже удалился на покой, живет в своем «Дивном лесу», но иногда приезжает навестить своих старых пациентов. Всем он, правда, говорит, что проверяет своих учеников, коих рекомендовал на свое место, но что-то мне подсказывает, что ему просто безумно скучно в этом «Лесу», — рассмеялся лорд Саргавариель.