— Сыпьте отсюда, мелюзга пузатая! На военный пост посторонним вход воспрещен.
На чердаке был наблюдательный пункт МПВО, тянулись телефонные провода, стоял зенитный пулемет «максим». Нам хотелось разглядеть его поближе.
— Айда через наш чердак! — предложил Женька Орлов.
На чердаке Женькиного дома пулемета не было. Стояли бочки с водой, ящики с песком, на красных деревянных щитах висели топоры, багры, щипцы и огнетушители, чтоб тушить немецкие зажигательные бомбы, если упадут на чердак.
Мы прочли инструкцию по тушению зажигалок.
Рогдай предложил поглядеть, как работает огнетушитель.
— На своем чердаке пробуйте! — запротестовал Женька.
Мы вылезли на крышу и спустились в «логово номер один» — узкую щель между двумя домами, глубиной в пол-этажа. Сюда выходили кухонные окна из толстого бутылочного стекла. Окна не открывались, так что в логове было относительно чисто. Росли чахлые побеги тополя, какая-то травка, пахло сыростью и кошками.
У Женьки нашлась пачка «Звездочки». Мы решили научиться курить. Женька покуривал, его уже ловили в школьной уборной, водили к директору. У него и цвет лица был желтоватый, как у всех малолетних курильщиков. Он умел пускать дым через нос. Мне тоже захотелось немедленно научиться пускать дым через нос. Я попробовал. Из глаз брызнули слезы, я закашлялся, голова закружилась.
— Я умею, — похвастался Рогдай.
Он, как всегда, схитрил: набрал полный рот дыма и пыхнул.
— Так не по-настоящему,— сказал Женька и продемонстрировал свое искусство.
— Я так умею...— не сдавался Рогдай,— Подумаешь, через нос! Если захочу, научусь пускать дым через уши, как один дядька в деревне.
Меня подташнивало. Я бросил папироску, дрянь. В щель донесся какой-то гул. Рогдай тоже бросил папироску. Мы посмотрели вверх.
— Самолет,— сказал Женька.
Из щели высоко в небе был виден самолет. Он развернулся и заскользил вниз, потом рванул вверх. От него отделились черные точки; они были видны долю секунды, потом все быстрее, быстрее стали падать.
— Немец!
На фюзеляже самолета был черный крест.
Упираясь в противоположные стены руками и ногами, мы полезли вверх и вылезли из логова.
С крыши открывался город: Десятая школа за базаром, правее — новая гостиница «Воронеж», гранитный колосс обкома, левее «Утюжок» — так называли воронежцы здание, врезающееся в проспект Революции.
Загрохотали взрывы, и взлетели столбы дыма. В стороне мясокомбината в небе появились облачка разрывов зенитных снарядов. С нашего дома застрочил пулемет. Мы первый раз в жизни слышали настоящий пулемет.
— Эй, мелюзга пузатая! — закричали сбоку.— Быстрее сюда! Сюда! Быстрее с крыши! Взрывной волной сбросит...