В сороковом году было присоединение. Советская власть началась. Рыбаки колхоз стелали, чушой лотки, чушой сети, все стали опщим. Мой отец стал — он не сам придумал, его выпрали на сопранни,— он стал претседателем колхоса. Дом хороший стал, рыпакам дали в панке ссуду, купили мноко расных приемников, купили мотоцикл, а меня и еще двух парней учиться в Тарту, в университет, на поткотовительные курсы. Раньше в Тарту никто из петных не учился, мало софсем пыло петных, это очень торокой вещь — учиться. От пуржуазной Эстонии в Тарту остались студенты, пога- тые. Они нас пресирали, мы тоже их пресирали, трались даже. Это нехорошо, хулиганство, но тругого выхота не пыло. Трались. Я готовился на филологический факультет. Русский язык и литературу хотел учить, хотел знать русские обычаи и песни, хорошо чтоп знать... Тут война. Я не знаю, где мой отец, мама и две сестренки. Может, их арестовали омакайтсэ — пуржуазная полиция. Мой отец вступил в партию польшевиков. Я не знаю, что теперь с ними...
Я отступал из Тарту. Мы успели уйти, потом попали в полото. Нас ловили немцы и омакайтсэ. Я в полоте просидел с товарищами много дней. Простудился. Потом с температурой вышел к Нарве, попал в Россию.
Потом в госпитале лежал. Я немного простудился. У меня туберкулез. Меня лечили, иголкой воздух надували, сюда в грудь, лекарства давали. Теперь я не сарасный. Мне надо туда, где Елисеев жил, узнать, что с моим отцом, мамой и сестренками. Я слышал, что организуется эстонская армия. Он пудет первым идти освобождать Эстонию от немцев. Я хочу воевать в армии. Я уже написал заявление, отдал в штап. Но мне ничего не написали в ответ. Я хочу написать еще одно заявление — Сталину. Пошлю по почте. Помоги, пал- лун, пожалуйста, чтоп не было ошипок по-русски. А сейчас тепе и твоему прату поевая задача — вымыть паню, потому что приедут летчики. После них остаются... как это сказать? Мыло кусочки... опмывки. Вы их не выпрасывайте, потому что это нужно другим товарищам, им мыла мало дают. Летчики — они погатые, пуржуи, у них мыла много. Понятная задача?
— Понятная...
— Выполняйте, пожалуйста!
Каждый из нас слышал миллионы раз, что труд облагораживает, что труд создал из обезьяны человека. Может быть, это и так, не буду спорить, лично я обезьяной себя не помню, и поэтому уборка бани у меня не вызывала энтузиазма. Грустно начинать трудовую деятельность с мытья желтых полок, распаренных, пропитанных мылом, облепленных вялыми березовыми листьями. Кто приходит в баню раз в неделю помыться, переменить белье, думает, что баня — очаг чистоты. Как бы не так! Очередное заблуждение. Только банщики знают, сколько грязи скапливается по углам и закоулкам. И вода, которая вытекает из мойки, настолько ядовитая, что даже лопухи жухнут от нее.