Рейна глубоко вздохнула, ощущая, как внутри нее поднимается гнев. Ее мама не может быть настолько слепой, ведь правда?
– Ты знаешь, что для него означает общий язык? То, что он может откровенно лапать меня! Он касается меня в интимных местах! – девушка чувствовала, как загорелись щеки, когда она наконец призналась.
Вот только Лидия снова удивила ее своей реакцией. Она наконец оторвалась от своей сумки и посмотрела на дочь. Без тени беспокойства на лице.
– Дорогая, ты преувеличиваешь, – примирительно проговорила женщина. – Понимаешь, он молодой мужчина, в расцвете сил и буйстве гормонов, а теперь рядом поселилась привлекательная девушка. Конечно он реагирует и может где-то переходит границу, но уверенна все это довольно безобидно. Просто позволь ему изучить тебя, и я уверена, ему скоро надоест это.
– Мам, о чем ты? Ты предлагаешь молча терпеть касания Джекса? – шокировано переспросила Рейна, не веря, что услышала такое от родной матери. – Как ты можешь?
– Просто, я знаю тебя и вижу, что ты провоцируешь парня, – теперь в голосе Лидии проскользнуло недовольство.
– Чем? О, Господи, мама…
– Своими нарядами и вниманием. Джексон мне жаловался, что ты свободно заходишь в ванную, когда он купается и я сама видела, что ты постоянно держись его за руку, когда вы возвращаетесь с колледжа.
У Рейны в голове не укладывалась, что ее мама такое говорила. Да, Джекс часто хватал ее ладонь, удерживая при себе, но она и подумать не могла, что для матери это будет выглядеть так. Неужели слова пасынка для нее убедительней того, что говорить родная дочь?
– Это он! Он заходит ко мне в ванную и делает такие вещи… – девушка покраснела. – Уже почти целый месяц…
– Ты же месяц не была против этого, раз только сейчас мне об этом рассказываешь? Что изменилось? У Джекса появилась девушка и ты ревнуешь? – возмутилась женщина, чем окончательно выбила Рейну из колеи.
– Мама… Как ты можешь…– на глаза Рейны навернулись слезы.
Все прочие доводы и слова вдруг замерли комом в горле. Дышать стало тяжело, а ощущение предательства тяжелым камнем легло на плечи.
– Джекс… он…
– Достаточно!
Вдруг Лидия подскочила к дочери, занесла руку и оставила багряной след на ее щеке. Звук удара эхом пронесся по комнате. Рейна пошатнулась, отступая назад. Она сразу прижала ладонь к месту удару, которое ярко пылало. Ее глаза расширились от ужаса и непонимания. Как? Почему?
– Ты не будешь говорить всякую глупость о своем сводном брате! Не хватало того, чтобы это дошло до Пола.
– Мама… – с неверием прошептала Рейна.
Столько боли звучало в этом обращении, но женщина не замечала ее. Она была погружена в собственное негодование.