Мои губы расплываются в огромной усмешке.
— Чаще, чем ты думаешь.
— Классно, — она закатывает глаза. — А ты получал?
— Ничего, что не попало бы в мусор или карманы моих братьев, по пути в комнату.
Я никогда не брал номера. И никогда не хотел. Не их.
— Серьёзно? Я не верю.
— Ты и не должна, принцесса, — я пожимаю плечами.
— Хорошо, — бормочет она, потягивая кофе. — В любом случае, мне не следовало говорить то, что я сказала прошлой ночью. Всё вышло из-под контроля, поэтому я сделала вид, что иду на свидание с Каем. Мне жаль.
— Я бы хотел извиниться за шорты, — мой разум возвращается к сегодняшнему утру.
И мой взгляд падает на её бёдра, потому что я знаю, что на ней надето. То чёртово красное кружево, которое лежало на её одежде.
Мой член тоже знает.
— Тебе повезло, что я вспомнила о необходимости их надеть, — отвечает она, поднимая брови.
— Прости, что? — исследую глазами её тело. Медленно.
— Обычно я забываю, вот и всё, — небольшая ухмылка украшает её губы, и она поворачивается на пятках, готовая уйти.
Чёрт, нет.
Я хватаю её за руку и тяну к себе. Она поворачивается, бросая на меня взгляд сквозь ресницы, и я стискиваю зубы.
— Для той, кто установил границы всего несколько часов назад, ты слишком пытаешься размыть их.
— Не понимаю, о чём ты.
— Тогда позволь мне объяснить.
Я прижимаюсь ртом к её, запуская руку в мягкие волосы. Она хныкает от резкости моего поцелуя, но хватает меня за воротник, прижимаясь ко мне.
Моя рука находит путь к её попке, и я прижимаю Софи к себе, притягивая за бёдра, каждая часть наших тел соприкасается. Она ударяется спиной о стену, когда я толкаю её, проскальзывая языком в её рот.
Её язык борется с моим, гладит, пробует. Она похожа на кофе, попкорн и конфетку — возбуждающая, сладкая и острая. Софи ощущается чертовски мягкой подо мной, и я чувствую её каждой клеточкой своего тела.
Чувствую, как жар распространяется по моим венам. Как мой личный наркотик, она владеет мной.
Провожу другой рукой по спине и обхватываю заднюю часть шеи, прижимая её рот всё сильнее и сильнее. Как будто мне нужно больше, потому что она не сможет двигаться, если я буду держать её так крепко. Она сможет только стоять здесь, растворяясь во мне, и позволять целовать её, где мне вздумается.
— Мила, — выдыхает она, поворачивая голову в сторону.
Чёрт возьми.
Софи встречается со мной взглядом, её грудь вздымается. Её губы опухли и покраснели, а глаза сияют. Вожделением и грустью. Желанием и гневом.
— Это больше, чем размытие, для справки, — выдыхает она, вырываясь. — Чёрт, это полное уничтожение.